Есть у Революции начало

— По мере совершенствования техники, нас будут собирать на новые курсы пилотирования.

— Главная ваша задача, — хранить в тайне всю информацию о характеристиках авиационного стрелкового оружия и секретном составе бомбовой начинки.

Встревоженное молчание девушек, продумывающих смысл последней угрозы, прервалось коротким нездоровым смешком.

— А я в глаза не видела никакого стрелкового оружия.

— Про бомбы знаю только то, что кидать их нужно с большой высоты.

Она радостно рассмеялась.

— Меня хоть насмерть защекочи, всё равно ничего не скажу.

Зал весело взорвался смехом, вперемешку с одобрительными комментариями.

— Всё верно, — поддержал я подруг.

— Нам ничего и не рассказывали, того, что нельзя говорить.

— Даже имена наши не секрет, хотя нам и запрещали их произносить, пока находились в лагере.

— Просто мы обязаны были привыкнуть к нашим полётным позывным.

Подождал, пока стихнет шум в зале, вызванный таким простым объяснением правил таинственной конспирации.

Признался.

— Но, даже зная ваши имена, хотел бы обращаться как бывало, — «Драгун», «Юла», «Ива», «Рыся», «Пламя»…

— Наверняка, в моей жизни встретятся дорогие и близкие люди, но таких, каких узнал здесь, не заменит никто.

— Люблю вас девчонки и буду любить всегда, с кем — бы не дружил в будущем, — добавил в голос дрожи и сразу заметил, как загорелись, заблестели глаза устремлённые на меня. Пожалуй, журналисты правы, обещая истинную женскую преданность только любимым. Стоит только исправить само понятие влюблённости, а то навыдумывают себе невесть что.

— Вы меня простите, если не очень верно применяю слово «любовь», — шутливо прижал руки к сердцу.

— По молодости лет ещё не испытываю этого чувства в его взрослом смысле.

— Просто люблю вас как родных, как брата или сестру, которых у меня никогда не было.

Теперь глаза девушек переполнились блеском и слёзки потекли по щекам.

«Юла» не выдержала и закричала.

— «Киса», мы тебя тоже очень любим как самого родного человека, — подбегая ко мне, выкрикнула прерывающимся голосом.

— Спасибо за спасённую от смерти Машку, — прошептала прерывающимся шёпотом, крепко обняла, целуя мокрыми от слёз губами. Все остальные девчонки, заражённые эмоциями Анастасии, буквально в голос зарыдали. Поддерживая общее настроения, разнюнился как все. Лично мне, вспоминались трудные и счастливые дни, проведённые в учебном лагере. Воистину прав мудрец:

— «Когда сто человек стоят друг возле друга, каждый теряет свой рассудок и получает какой-то другой». Фридрих Ницше.

Остальные разборы полётов прошли очень быстро, так как инструкторы слышали, что наши сборы могут повторяться. В завершении, дежурный офицер так и сказала.

— Конечно, много незначительных деталей нами опущено, но будет учтено в последующих занятиях на следующей встрече с вами, — бывшие курсантки, понимающе переглядываясь, улыбались.

— Сейчас объявляю свободное время до завтрашнего утра.

— В одиннадцать часов вы отправляетесь в столицу для награждения, — поздравляю!

Последние слова девушки встретили громким криком «Ура» и неуставным визгом.

Офицер постучала по столу, приподняла руку, требуя внимания и тишины.

— Пока вы на территории учебного центра, вы всё ещё военнообязанные и подчиняетесь своим командирам и лично командиру вашей роты, — положила мне на плечо руку.

— Вся ответственность за порядок в лагере лежит на нём.

Я встал по стойке «смирно».

— Рота, встать, — подождал, пока смолк противный скрип отодвигаемых скамеек.

— Через час обед, сейчас время для личных нужд.

— После обеда всем получить новую, парадную одежду у каптенармуса.

— Кому нужно будет подшить, подогнать под себя, уже готовы четыре швейных машинки.

— Вся дополнительная информация будет доводиться по громкой связи, как обычно.

— Вольно, разойтись!

Обед организовали праздничный, уже без учёта возможных перегрузок в учебных полётах. Длинные, обычно полупустые, столы, завалены экзотическими фруктами и кондитерскими изделиями в больших, многоярусных вазах. Крестьяне Сиама были очень довольны необычайно большой закупкой фруктов для королевского двора. Заодно опробовали новый аэродром, скрытый в джунглях близ озера Шринакарин. Именно там собираемся строить тайную военную базу, а пока, подкормлю своих девчонок экзотической пищей.

По громкой связи, вместо постоянных напоминаний расписания занятий, крутили музыку. Современные, для тысяча девятьсот шестнадцатого года, популярные грампластинки.

Радостное настроение не покидало нас и после обеда. Девушки моего бывшего взвода, сразу напали на меня с расспросами.

— Что за парадная форма? — набросилась самая бойкая, «Юла», в гражданской жизни — Анастасия Романова.

— Она сильно отличается от нашей лётной?

Не давая мне ответить, предупредила.

— Мне моя обычная форма нравится, очень удобная, на молниях, с карманами.

— Куда лучше.

Подруги поддержали.

— Может просто эту робу постирать и погладить.

— Такой, точно не у кого нет.

— Жалко с ней расставаться.

— С этой одеждой так много связано…

Изображая заботу о подчинённых, многозначительно кивнул головой.

— Сейчас всё выясню, — и пулей унёсся в командирский сектор лагеря.