Естественно, магия (СИ)

И молодой маг не будет одинок. Телепатка сказала, что не только Лира, но и ещё какие-то волшебники что-то решают в его судьбе. И они уже как-то приспособились жить в мире, который не замечает магии, среди тех, кому знать о ней не положено. Значит, нужно учиться, становиться в ряд с этими могущественными людьми, существами, тем более что они его позвали.

В голове раздался смешок.

«А что ты сделаешь, если путь совершенства откроется в бесконечность?»

«Пойду, — ответил Виктор. И «чтобы не показаться невежливым» добавил: — Наверное…»

«Я знаю нескольких человек, которые не пошли, а побежали. Они перестали бояться чего-либо. Дорожить чем-либо. И вынуждены были остановиться, только вися над пропастью».

«Так и висят? Левитируют?»

Вдруг действительно однажды встанет та же проблема: радостно нестись вперёд или красться, озираясь и следя за тем, чтобы земля оставалась прямо под ногами, а не в туманной дали. Хотя об этом говорить рано. Но можно подумать…

«Мы стали мостами», — дохнула пустота.

Мы? С ней всё понятно: жизнь во гробе — самый тот вис над пропастью. Если только гроб — не иллюзия.

«В нём моё тело, Виктор. И — да, я не одна стала мостом».

— Виктор, ты в затруднении? Если я могу чем-то помочь… — добавила Лира, по видимости, и не собираясь помогать.

— Ах, да…

«А ты — можешь?»

«Тебе лишь нужно спокойно и вдумчиво создавать формы», — подкормила его уверенность Хранительница.

Ну, коли так, идея уже есть. Виктор представил, что из руки в руку протянулась трубка. Один конец удлинился и опустился в чашу. Другой стал тонок, тоньше мизинца, и потянулся к доске.

Самой трубки он не увидел, лишь потянувшиеся струйкой бронзовые пылинки показали, что первая часть замысла удалась. Теперь частицам бронзы положено ускоряться на выходе канала, чтобы металл с размаху впечатывался в доску. Остаётся только плавно изменять направление. Вот такой струйный, кажется, магический принтер.

— Интересно!

Что интересного? Виктор завершил подпись — двадцать на тридцать сантиметров, сбросил и растворил в пространстве трубку. Что-то не так, что непривычно? Этот способ показался самым простым и, кстати, основанным на «пройденном материале». Чего же ждала антинаучная руководительница?

— Лира, а как вы делаете надписи?

— Ну… — наставница не ожидала такого вопроса. — Заклинанием…

Дык, понятно, что не тесаком!

— А покажите? — смиренно попросил он и перевернул дощечку.

Воздух наполнился мельтешением, маленькие вихри попадали на дощечку, а затем под начало произносимой части заклинания исчезли. Виктор заметил шесть размазанных слогов. После чего рисунок полыхнул белизной, и бронзовые пылинки помчались раскладываться своим чередом, сформировав простую и изящную фигуру: ромб с вогнутыми сторонами, пронзённый молнией, как сердечко стрелой.

— Ух ты! — воскликнул он. — А это не струйный принтер, а лазерный! Там тоже сперва облучают бумагу, а наэлектризованный порошок уже влипает…

— Да? — осторожно спросила наставница. Видно, и «лазер», и «принтер», и «облучение» дружно промазали мимо её сознания.

— А дайте ещё одну дощечку? — ученик с энтузиазмом набросился на проблему. — Попробую так же сделать!

— Боюсь, что сейчас я этого сделать не смогу…

«У этой братии масса ограничений, — весело откликнулся голос в голове. — Я думаю, ты и сам бы догадался, как стереть рисунок. Но чем тебя на сто задач раздёргивать, я всё же подсоблю».

Всколыхнулась небольшая область тумана, совсем-совсем белый сгусток приподнял дощечку и прополз по ней, стирая старания и ученика, и волшебницы.

— Это не ты сделал, — прошептала наставница. — Мы ещё не работали с развеяньем. — голос наставницы становился всё более тихим, не теряя удивлённо-восторженных интонаций. — О, Дева-Хранительница!

Хозяйка грота определённо сильнее Лиры, быть может, даже всемогущая!

«Да, могу почти всё — в пределах этого грота».

«А почему…»

«Я лежу вся такая неживая? Скажем, плата за всемогущество, — с удивляющей лёгкостью сообщила она. — А вот незнание того, что будет со мной в ближайшие годы — несколько беспокоит. Впрочем, я и так… подзадержалась».

То есть, она может умереть? И вот так спокойно об этом говорит! Кто же она такая?

«Просто девчонка, слишком надолго ставшая деятельным наблюдателем. Последнее, чего я хочу — посмотреть на то, что ты делаешь. От меня осталось только вялое любопытство. К тому же, я становлюсь фактором опасности и нестабильности, — она хмыкнула. — Так что стоит ли тут торчать или жалеть, что завтра всё может закончится? Здесь, без посетителей завтра ничем не будет отличаться от послезавтра. Разве только удастся сделать что-нибудь полезное напоследок? Красавчик, не застывай!»

Точно! Допустим, что эта штуковина, которой он рисовал и из которой гнул трубку, может сохранять свою форму. Пусть и недолго. Значит, если написать ею самой, а потом нагнать пролетающей мимо пыли — и приплющить…