Естественно, магия (СИ)

— Сейчас за нас примутся, — предупредил Виктор. — Итак, у нас есть плюс: если влетит ракета или торпеда, боезапас не взорвётся, потому что у нас его нет. Минус: бронирование бортов оставляет желать лучшего. Плюс: мы можем выпрыгнуть из воды и оказаться вне досягаемости для торпед. Минус: если две торпеды детонируют под днищем друг об дружку, что возможно, то лёгкий алюминиевый сплав непредсказуемо порвётся и сомнётся. И ещё несколько минусов. А у них вертолёты. И если у наводчиков есть мозги, то помимо ракет в ход пойдут и пулемёты. Что будет неприятно.

— Это почему пулемёты хуже ракет?

— Ракеты единичны, а пули… их много, они, наверняка, имеют порядочную пробивную силу. Могут достать до двигателя или до топлива. А ставить мощные щиты на весь корабль — и мозги вывихнуть недолго.

Виктор вгляделся в то, что происходило рядом с тонущими остатками двухпалубника. Пара катеров подошла и, надо думать, сейчас вылавливала живых везунчиков. А остальные… Пара корабликов сверкала кормой, уносясь восвояси. Остальные решили руководствоваться принципом «военные живут, чтобы стрелять».

Может, он всё-таки переборщил, играя в слепую судьбу с Чёрными? Тоже, небось, оперативники, согнанные с бору по сосенке незрячей волей начальников.

Но это запоздалое милосердие было встречено ещё одной бурей яростного протеста.

Сволочи все! Ни удержать не способны того, что есть, ни нормально договориться! Только сдают свои пешки, сидя в столице в кабинете на пятнадцатом этаже! И оперативники — жадное быдло, тупые карьеристы! Какая тут жалость?

И то правда, если вдуматься, — согласился Виктор с гневным внутренним голосом, пуская «Пегаса» в галоп. А вот, кажется, и торпеды.

Послушные чайки устремились за добычей. И у них есть свой минус: с полной скоростью яхты им не тягаться. Но… вот, первый взрыв. Второй… катеров шесть, залп дали, кажется, все, так что будет дюжина торпед. Восьмой, девятый…

— А мы не достаточно ли уклонились с их курса? — спросил Танк, следя за взрывами.

— Не удивлюсь, если на торпедах есть самонаведение.

— Тогда… — чуть испугано начал боец.

— Держись! — ответил Виктор и дал ускорение, одновременно выпуская турбину и крылья. И корректируя курс.

— Эй! Мы на отмель идём!

На какую дистанцию рассчитано топливо в торпедах? Какая у них максимальная скорость? Нет уж, лучше на себе не проверять. «Пегас» взлетел. Невысоко, как водится, но темпераментно: взвыл вынырнувший винт.

— Вот так потихоньку и полетим, — сказал Виктор, выключая водный двигатель.

Корабль прошёл метров сорок над косой, когда позади на мелководье прогремели взрывы последних торпед. Танк с облегчением рассмеялся.

— А впереди вертолётики… — пробормотал кудесник. — Куда будем от них прятаться, если не удастся сбить ракеты?

— Может, сразу на них всю стаю натравить?

— Да уж. Вторгаются в наше воздушное пространство по всему миру…

Птицы летели неспешно, а потому оказались вне досягаемости для приказов. Пришлось снова приводняться за косой, дожидаться, рисковать словить торпеды от катеров, шедших курсом перехвата.

— Витька, это, кажется, ракеты!

— Не кажется!

Три слоя щитов, благо атака с носа: есть возможность с рубки прикрыть от попаданий весь корабль. Внимание не бесконечно, и вылетающие с бортов дротики сбили далеко не всё. Взрывная волна встряхнула корабль, звякнули и потрескались стёкла.

— А может, пошли уже отседа? — крикнул Танк, отстёгивая ремень безопасности.

— Точно! Пора. Только сейчас замену нам притащу. Давай разгоняйся! — приказал Виктор и прыгнул к каюте с мертвецами.

Тела на полу. Молодая женщина. Рядом — мужчина лет тридцати. Запах разложения уже наполнял каюту, пока холод морозильной камеры постепенно оставлял трупы. Михаил отлично понял просьбу: мертвецы были одеты.

Виктор не стал рисковать промахом с телепортацией в ускоряющемся объекте и понёс тела.

— На их месте могли бы оказаться мы… — произнёс он, выбивая дверь. — А на чьём месте могли бы оказаться они?

Уже ни на чьём. Мрачный внутренний голос не признавал сослагательного наклонения.

О чём они думали в последний момент? Какие у них были планы на вечер? На следующий день, год?

А не всё ли равно? Стоит ли думать о несбывшемся?

Может, и не стоит. Но лучше уж давать чему-то сбыться, если есть возможность! А ведь она есть. Можно прямо сейчас всё свернуть — и отдать корабль на растерзание врагу.

И больше не рисковать своей шкурой…

— Ну, наконец-то! — крикнул Танк.

Ответ Виктора заглушил грохот новых взрывов. Он уронил тела на пол.

К чёрту птиц! Пусть убьются об какое-нибудь дерево несчастные смертницы. Или даже лучше: натравить их на «Пегаса»!

Довольно плодить трупы. В этом больше нет смысла. Разве только оставить ещё один незаконченный манёвр для убедительности…

Виктор бросился к пульту, запустил выход турбины и крыльев. Не дожидаясь, пока турбина вылезет, толкнул вверх ручку контроля её мощности.

— А теперь — пошли! — заорал кудесник, пытаясь перекричать грохот взрывов.

Танк послушно вскочил. Свист ветра в кабине, лишённой стёкол, усилился: защита поддавалась. Виктор одел себя и товарища общей сферой щита.