Естественно, магия (СИ)

«Кого — меня?» — спросил Виктор, с опасением предчувствуя ответ.

«Меня, коллега! Уж извини за вынужденное соседство… — образ печального вздоха. — Так получилось…»

«Тёзка!?»

«Я. Подозреваю, что твой хитрый перстенёк работал с электрическими матрицами мозга: он же мог мысли пересылать».

«И ты в последний момент наложил свою матрицу на меня!?»

«Не я. Сама спрыгнула в момент взрыва. Видимо, эффект разрушения артефакта. И, кстати, не получилось ни сращивания, ни замещения: мы существуем параллельно и одновременно. Может, дело в том, что я левша? Был левшой…»

«Та-ак, тогда у меня только одна мысль остаётся: как выгнать безбилетника?»

«Знаешь, я даже тебе скажу. Только второй раз умирать очень не хочется. Это больно и досадно. Как же я тебя, хитреца, недооценил!»

«А варианты?»

«Ну, например, ты мог бы меня переместить в другое тело».

«И иметь те же неприятности сызнова? Нет уж, спасибо!»

«Есть возможность сделать меня неспособным к магии, — мысль выглядела слёзной мольбой. — Я бы с удовольствием просто понаблюдал! Хотя бы несколько годков… чтобы свыкнуться со смертью, что ли…»

«Даже и не знаю, что тебе ответить…»

«Я знаю, что ты ответишь. И сразу же скажу «спасибо»! Твой мозг — просто коробка с конфетами!»

«А твой?»

«Мой — с дерьмом. У меня была магически скомпенсированная эпилепсия. С таким багажом далеко не уедешь. Жуть, сколько времени и сил убил, чтобы научиться вот эти ограничения обходить! А вылечить так и не смог. Во-от, ты мне сочувствуешь. А у меня и с сочувствием проблемы были».

«Сейчас расплачусь».

«Зря сарказм тренируешь. У меня вот только он и оставался. Да ещё с магическим ростом эмоциональный фон закрепляется…»

«Бедный ты калека».

«Урод, — безжалостно уточнил Викки. — Но достаточно многого добившийся, несмотря ни на что!»

«Что-то ты больно добрый стал: советы дельные даёшь. И самокритичный чересчур. Аж не верится!»

«Трудно быть злюкой, — мысль-смешок, — сидя в коробке с конфетами. Потом, я успел немного поразмыслить над своим положением».

«Но к остальным ты по-прежнему относишься, как я заметил».

«Так то — остальные! И, прости уж зануду, команда у тебя всё-таки раздутая. Много случайных людей, которые и сами уже не прочь слинять, держатся только из пустой преданности да оттого, что податься некуда. Предложи им разбежаться, пообещай устроить на новом месте — с радостью отвалят».

«Преданность…»

«Не все, кстати. Девчонка твоя крепко прилипла, боец-спаситель тоже. Да напарник его. Вот их и оставь. А другие даже зла на тебя держать не будут, ещё и поблагодарят за весёлые каникулы».

«Как у тебя всё просто!»

«Жизненного опыта больше, с людьми разными повертелся — насмотрелся. Это обычные люди: без особых стремлений, без чувства миссии».

«А ты?»

«О! у меня была жажда власти! Большая такая, откормленная!»

«И хочешь сказать, что сейчас пропала?»

«Мне бы с собой разобраться…»

«А уж там…»

«Вряд ли будет что-то «там». Я же отчасти и с этой мыслью хочу себя в магии ограничить по условиям, так сказать, досрочного освобождения. От того, как я власти хотел — одни проблемы. Вот, с тобой, миролюбцем, поцапался».

«У меня такое ощущение, что это не единственное из последствий…»

«Что есть, то есть, — повинился Викки. — Ты, вон, моей ярости хлебнул — так уйму народа положил».

«Да уж…»

«Но от меня теперь только польза будет. Обещаю! Да, знаю, доверять мне непросто. Хочешь, прямо сейчас в довесок к обещанию скажу, как меня отселить можно?»

«Ну, колись…»

«У высших лекарей есть заклинание изгнания. Слетаешь к своей знакомой — и порядок…»

«Хм, так и подмывает…»

«А если не торопиться, то я тебе ещё много полезного расскажу!»

«Ладно. Торопиться не стану. Но и ты надолго среди конфет не устраивайся!»

«Спасибо, коллега!»

Чистая такая, благодарная радость. Эк его перетряхнуло!

Снова к реальности, к ноющей, раздражающей боли.

«Могу отключить болевые рецепторы!»

«Помолчи чуточку, ладно? Боль — знак нездоровья. Как мне себя чинить, если боли нет?»

«Конечно. Умолкаю…» — и действительно смолк: отключился, истаял.

«И не пытайся вертеть моими мыслями!»

Послушный кивок в ответ. Чудеса!

«И хватит копаться в моей памяти: я себя от этого странно чувствую».

Тихое сожаление, обещание послушания. Сказка! Что ж он таким покладистым при жизни не был?

Виктор открыл глаза и медленно поднялся с кушетки.

— Витька! — Женечка вскочила со стула. Рука на перевязи, под глазами синяки, правая скула пожелтела от удара. От резкого движения Женю повело, пришлось схватиться за спинку стула.

— Привет!

Три четверти объятий. Радость от встречи, от близости возлюбленной омрачил чуть заметный мысленный вздох сожаления. Как же это неприятно — быть на виду в такие личные, романтические моменты! Почувствовав раздражение Виктора, Викки снова пропал с горизонта. Надо бы побыстрее избавиться от него, сколь бы он ни обещал быть тактичным и полезным.

IIIc. Наследник