Естественный обмен

— Нет, он не умер. Просто мама выгнала его, когда мне было одиннадцать. За то, что он пил много. Когда у него случались неудачи, а это происходило довольно-таки часто, он пил, пил и пил, пока не доводил себя до полной потери способности мыслить. И, конечно же, однажды настал момент, когда он ударил мать, находясь под градусом, и замахнулся на моего брата. Хорошо, что остатки мозгов включились, и он вовремя смог остановиться. На следующий день мама собрала его вещи, а я, как дура, всё не могла понять, куда он уходит, и почему я не могу поехать с ним. Я звонила ему, писала письма, но либо мама не отправляла их, либо он не хотел отвечать. А брат так вообще его возненавидел. Мы часто с ним ругались, потому что я по-прежнему любила папу, а он называл его придурком и даже хуже. Кстати, помнишь, я сказала, что в том доме, ну у которого я отключилась, живёт моя девушка? Так вот, я соврала. Просто в тот вечер отец решил, что знать меня не желает. У него новая семья, и зря я вообще тогда пришла. Я — его прошлое, о котором он не желает вспоминать, — она немного молчит и добавляет, — Прости, что соврала.

Почему с Катей я никогда не знаю, что сказать и как правильно поступить? Единственное, на что меня хватает, так это просто на то, чтобы подойти и обнять её сзади за плечи. Думала ли я, что когда-нибудь увижу человека, который плачет без слёз? Нет, но я бы отдала всё, чтобы ей стало легче.

— Я тебя загрузила? Прости, не сдержалась. Не думай, что меня надо жалеть и всё такое. Я вполне счастлива и довольна жизнью. Особенно сейчас. Да и случай мой совсем не оригинальный, такое было, есть и всегда будет.

— Как скажешь, — я целую её в макушку и сажусь на свое место.

Мы в молчании пьём кофе. Я думаю о том, что она мне рассказала. Катя, наверное, мысленно ещё раз всё переживает, поскольку её взгляд рассеяно блуждает по кухне, надолго не задерживаясь ни на чём. Вскоре она встаёт и хочет выйти. Я ловлю её у порога, обнимая, и тихо, но решительно говорю:

— Спасибо, что поделилась. Рассказала, хоть тебе и неприятно.

— Ага. Кст-а-а-а-ати, я придумала тебе второе желание, — Катя поворачивается у меня в руках и продолжает:

— Я хочу, чтобы ты не боялась спрашивать у меня всё, что тебя интересует. Считай это официальным разрешением лезть в мою жизнь.

Она легко щёлкает меня по носу и, смеясь, выходит из кухни. А я стою и думаю, что если мир ещё можно хоть немного понять, то её — никогда.

— Лена, ты как, спишь?

— Уже нет. Что-то случилось? — сонно протираю глаза и смотрю на часы. 10-30 утра.

— Да я зашла сказать, что у меня дела и мне срочно бежать надо, — Катя подаёт мне чашку свежего кофе, и я прощаю ей утреннюю побудку. Да и залежалась я что-то.

Вскоре до меня доходит смысл её фраз и я осторожно интересуюсь:

— Это надолго? Ты успеешь на выставку?

— Как раз успеваю. Если что, то подъеду прямо туда. Я позвоню, хорошо?

— Ага, — вспоминаю о её вчерашнем желании и честно стараюсь его выполнить:

— А что за дело?

— Мама вдруг приехала. Всего на день. Я тебе потом всё расскажу — опаздываю.

— Удачи! Дверь сама закроешь или...?

— Лежи уж, лентяйка! — Катя выходит из комнаты, но через секунду возвращается:

— Кстати, можешь в магазин сегодня сходить? Я последние продукты вчера на обед перевела.

— Хорошо! Иди уже!

— Ну, пока!

Выглядит Катя радостной, но немного взволнованной. Наверное, давно маму не видела. Что-то меня совесть мучает за то, что я о родителях даже не вспоминаю в последнее время. Надо бы позвонить, узнать, как им там отдыхается?

Я бегаю по квартире и лихорадочно наношу последние штрихи макияжа, пытаясь не повредить причёску и не помять платье. А ещё я нервничаю. Такое бывало, редко правда, когда я спешила на свидание с каким-нибудь симпатичным парнем.

Катя позвонила и предупредила, что встретит меня уже там. Сказала, что хочет меня кое о чём попросить, но о чём — говорить отказалась. Лишь злорадно хихикнула и попрощалась. Любопытство заставило меня с нетерпением поглядывать на часы, но я всё равно умудрилась долго провозиться. И как итог вполне могу опоздать и получить от Кати нагоняй.