Естественный отбор

– Броста, как ты посмел подстроить так, что один из главных Знаков Силы достался несмышлёному ребёнку?! Я предназначил его совсем другой носительнице! – возмущению Герена не было предела. На этот раз он предстал перед сотоварищами в образе полногрудой ундины.

Броста раскатисто расхохотался. Отсмеявшись, он смог произнести:

– Но кто же виноват, что твоя носительница, проснувшись по твоему указу, пошла не Знак Силы забирать, а в спальню к смазливому самцу? – Броста опять залился смехом.

– Ты не имеешь права вмешиваться в мой мир, – запальчиво наседал на спорщика более молодой бог.

– Э, нет. Мой интерес здесь также присутствует, и я буду помогать тебе строить наш новый мир.

– Это мой, мой мир! – голос Герена всё повышался.

– Как же он твой? В будущем нам с тобой предстоит прожить целую эпоху одной дружной семьёй, неважно, кому и в каком качестве. Привыкай, дорогой, скоро у нас всё будет общее.

– Кажется, у нас становится веселее, – заметила Саффа, принявшая облик роковой красотки с ядовитыми змеями на голове.

– Нечестный поступок Бросты ты называешь весельем?! – не мог утихомириться Герен.

– Броста отчасти прав, – вмешался в разговор второй свидетель спора – Шаит. – Скоро вам предстоит долгая совместная жизнь. И вы оба имеете право строить свой общий мир. – Герен задохнулся от негодования, а Шаит продолжил: – И потом, Герен, учти, что Знак, тем более, один из основных, сможет принять только сильный носитель. Если эта особь недостойна, то она просто не сможет его удержать.

***

Миралита вяло подняла голову, чтобы последний раз посмотреть на ненавистный коридор-колодец и ряд равнодушных зеркал в нём. Взгляд зацепился за камзол, небрежно брошенный на спинку стула в очередной комнате за холодным стеклом. В точно таком же камзоле вчера был Ред.

– Ред, Ред, миленький, услышь меня, я здесь, – безнадёжно прошептала она.

Мужчина, спящий на кровати, пошевелился, а затем приподнялся на локте.

– Мили, ты звала меня?

– Да, да! Я здесь, за зеркалом! Спаси меня, Ред! – девушка в отчаянии прижалась ладошками к стеклу.

Редвиг подскочил, сел на постели, опустив на пол ноги, а затем, спохватившись, обмотал свои бёдра простынёй.

– Где? – неверующе переспросил он.

– За зеркалом, – всхлипнула Мили.

Мужчина подошёл к зеркалу, его ладони легли точно на очертания ладоней сестры, их пальцы переплелись, Реда толкнуло навстречу, но он пересилил толчок и вытащил несчастную к себе в комнату, затем подхватил на руки оседающее тело и присел на край постели, крепко прижав к себе свою добычу. Мили мелко тряслась. От холода или же от пережитого, но она никак не могла унять эту противную дрожь, сопровождающуюся стуком зубов.

Не отпуская девушку со своих колен, Редвиг дотянулся до графина с янтарной жидкостью, щедро плеснул оттуда в стакан, поднёс его к губам сестры, затем надавил одной рукой на судорожно сжатые челюсти и влил содержимое в рот Мили. Основная часть горячительного пролилась мимо, но и того, что попало по назначению, хватило, чтобы бедняжка закашлялась. Тем не менее, такая кардинальная терапия помогла. В блуждающем взгляде появилась осмысленность, и Миралита смогла произнести:

– Ред, миленький, поедем домой.

Мужчина с удивлением глянул на сестру.

– Эта гадкая Кассиатия, это она всё подстроила! Пролила на нас сок, показала мне язык, потом вот этот палец, – и Мили показала жест, который увидела у отражения в зеркале. Брови брата поползли вверх. – Потом затащила меня в зеркало и убежала, а потом пробралась в спальню его высочества и… Я не могу это рассказать!

Редвиг потрогал лоб девушки.

– Мили, – мягко начал он, – ты устала и замёрзла. Давай наберём тебе горячую ароматную ванну. Попросим принести глинтвейна. Ты придёшь в себя и всё вспомнишь. Хорошо?

– Ты мне не веришь? – Миралита подняла голову и глянула в тёмные глаза.

– После того, как ты так эффектно вышла из зеркала? М-м-м, понимаешь, я давно знаю Кассиатию Йетскую, и даже как-то подумывал ввести её в семью, – Миралита съёжилась, и Редвиг продолжил. – Но тебя, сестрёнка, – он чмокнул золотистые пряди, – я знаю дольше.

– Я понимаю, в это трудно поверить, но я рассказываю только то, что видела. И всё, что я говорю – правда! – Мили упрямо стукнула сбитым в кровь кулачком в грудь мужчины. – Я видела через зеркало, как герцогиня вошла в спальню к принцу, подошла к его кровати, откинула одеяло, погладила Дагона по ноге, а потом… потом, – девушка передёрнулась от отвращения.

– Если не хочешь, не рассказывай, – Редвиг успокаивающе гладил сестру по спине, а про себя думал, что такую информацию друг от него точно не утаит, и уже к вечеру будет известно, так ли уж мила и невинна герцогиня Кассиатия, каковой слыла до сих пор. Да и вообще, у него к Дагону появились любопытные вопросы.

– Как же не рассказывай! Ты хочешь ввести в семью хитрую злобную гадюку! – не могла успокоиться Мили.

– Подожди меня здесь, я сам наполню тебе ванну.