Эстетическая бесконечность

– Со мной, – сказал он, – ничего особенного. Со мной… десятая доля секунды вдруг становится заметной… Погодите… Бывают мгновения, когда мое тело освещается… Это до того странно. Внезапно я смотрю внутрь себя… вижу глубокие пласты моего тела, чувствую болевые зоны, пояса, точки, разряды. Вы видите эти живые фигуры? Эту геометрию моих страданий? Бывают вспышки, совсем похожие на мысли. Они понятны – от сих до сих… И все же оставляют меня в неуверенности. Неуверенность – не то слово… Когда это подходит, я чувствую в себе нечто смутное и рассеянное. Оно образует во мне какие-то туманные… закутки, то есть особые пространства, где они возникают. Тогда я нахожу в памяти какой-то вопрос или проблему… Углубляюсь в нее. Считаю песчинки… и до тех пор, пока я их вижу… – нарастающая боль заставляет меня вести наблюдение. Я думаю о ней! И жду лишь своего крика, но, как только я слышу его, предмет, этот ужасный предмет все уменьшается, ускользает от моего внутреннего взора…

На что способен человек? Я в состоянии преодолеть все, кроме собственных телесных страданий, разумеется до определенного предела. Наверное, с этого и следовало бы начинать. Ибо страдать – означает придавать чему-то повышенное значение, а я не из тех, кто на это способен… Знайте, что я предсказал свою будущую болезнь. Я внимательно размышлял о том, в чем уверены все и каждый. Я считаю, что этот взгляд на очевидный отрезок нашего будущего должен был бы стать частью нашего воспитания. Да, я предсказал то, что сейчас начинается. Но тогда это была самая обычная мысль. И я смог двинуться вслед за ней.

Он был спокоен.

Повернулся на бок, закрыл глаза, но минуту спустя снова заговорил. Мысли его начинали путаться. Голос превратился в шепот, уходящий в подушку. А рука, становясь все краснее, уже спала.

Он еще говорил:

– Я думаю, и это ничему не мешает. Я одинок. Как удобно одиночество! Нежность перестает быть проблемой… Здесь снятся те же сны, как в каюте корабля или в кафе «Ламбер»… А если мне станут важны объятия какой-нибудь Берты, они завладеют мною, как боль… Тот, кто говорит со мной, но не может ничего доказать, – мой враг. Пусть лучше будет блеск самого малого, но реального события. Я существую и вижу себя. Я вижу себя, вижу, как я вижу, и так до бесконечности… Подойдем к этому ближе. Ба, заснуть можно, размышляя о чем угодно… Сон есть продолжение любой мысли…

Он тихонько похрапывал. Я неслышно взял свечу и на цыпочках вышел.

1896

Конец господина Тэста

Нужно пройти от ноля до ноля. – И это есть жизнь. – От бессознательного и неощутимого до бессознательного и неощутимого.

Этот переход невозможно увидеть воочию, поскольку он совершается от видимого к невидимому, пройдя от невидимого к видимому.

Видеть не значит быть, видеть подразумевает быть. Можно быть, но не видеть, и это значит, что ви́дение имеет пробелы. – Мы узнаем о пробелах вследствие происшедших перемен… которые открываются видением, именуемым памятью. Разрыв между «действительным» видением и видением-«воспоминанием», если оно прерывается и в него не входит «нынешнее» видение, приписывается промежутку «времени». Эта гипотеза так и не была опровергнута.

Отстраненный взгляд на вещи, взгляд человека, который не узнает, человека не от мира сего, где глаз – граница между бытием и не-бытием, – свойство мыслителя. Это похоже на взгляд человека в агонии, который перестает узнавать. Поэтому мыслитель – человек в состоянии агонии или Лазарь, на выбор. Но выбора почти что нет.

Господин Тэст сказал мне:

– Прощайте. Скоро… закончится… некий способ видения. Возможно, внезапно и прямо сейчас. Возможно, этой ночью, постепенно и незаметно для него самого… Однако всю свою жизнь я работал, чтобы достичь этой минуты.

Возможно, очень скоро, еще до конца, для меня наступит этот важный момент – и, возможно, охватит меня целиком своим ужасающим взором – Невозможно.

Силлогизмы, вперемешку с агонией, тысячи радостных образов, омытых болью, страх, слитый с прекрасными мгновениями прошлого.

Однако, до чего соблазнительна смерть.

Нечто невообразимое достигает рассудка поочередно то в виде желания, то в виде ужаса.

Интеллектуальный конец. Похоронный марш мысли.

1946

Введение в методы Леонардо да Винчи

Марселю Швобу