Эстетика однополой любви в древней Греции

Вам бы лучше сбежать куда подальше:

Все тут знают, каков отец грабитель,

А шершавые ягодицы сына

За медяшку и то никто не купит»

(№ 2221). (Катулл № 33, пер. С.В.Шервинского [Катулл 1986, с.22])

«Презабавная вещь, занятный случай!

Он вполне твоего достоин слуха,

Так посмейся, Катон, вослед Катуллу:

В самом деле, такой забавный случай!

Я мальчишку накрыл: молотит, вижу!

Девку. Я – да простит Диона! – тут же

Твердой палкой своей закончил дело»

(№ 2222). (Катулл № 56, пер. С.В.Шервинского [Катулл 1986, с.33])

«Целию мил Авфилен, а Квинтий пленен Авфиленой, -

Сходят с ума от любви, юных веронцев краса,

Этот сестру полюбил, тот брата, - как говорится:

Вот он, сладостный всем, истинно братский союз.

Счастья кому ж пожелать? Мой Целий, тебе, несомненно, -

Редкую дружбу свою ты доказал мне, когда

Неудержимая страсть у меня всё нутро прожигала,

Будь же, мой Целий, счастлив, знай лишь победы в любви»

(№ 2223). (Катулл № 100, пер. С.В.Шервинского [Катулл 1986, с.100])

Из свадебной песни:

«Фесценнинские шутки пусть

Раздаются – чего ж молчать?

И орехов пусть мальчикам

Даст наложник – утратил он

Ныне страсть господина! (130)

Дай же, дай же орехов им

Ты, дружок нерадивый! Сам

Наигрался орехами!

Послужи-ка Таласию!

Сыпь, наложник, орехов!

Ты вчера еще был безус

И селянками брезговал, -

А уже брадобрей тебя

Бреет! Бедный же, бедный ты!..

Сыпь, наложник, орехов!

Скажешь ты, раздушенный муж:

Нелегко отвыкать тебе

От безусых? – да срок пришел!

О Гимен, Гименей! Ио

Гименею, Гимену!»

(№ 2224). (Катулл № 61, ст.126-145, пер. С.В.Шервинского [Катулл 1986, с.39])

«Каждый, кто с крикуном красивого мальчика видит,

Скажет: как жаждет юнец, чтобы купили его!»

(№ 2225). (Катулл № 106, пер. С.В.Шервинского [Катулл 1986, с.102])

«Нос, ты очень велик. Однако спускаться на площадь

Не с кем тебе. Почему? Всем подставляешь ты зад»

(№ 2226). (Катулл № 112, пер. С.В.Шервинского [Катулл 1986, с.103])

См. также № 29, 54, 57, 93 (О Цезаре). № 30. (Альфен) № 50. (Лициний)

Тибулл

Элегии к Марату (I 4, I 9) не переводились на русский. См. библиографию переводов [Античная поэзия 1998].

Период принципата

Примечание:

Даты правления императоров, упомянутых в тексте: Август (27 до н.э.-14 н.э.), Тиберий (14-37), Гай Калигула (37-41), Клавдий (41-54), Нерон (54-68), Гальба (68-69), Отон (69), Вителлий (69), Веспасиан (69-79), Тит (79-81), Домициан (81-96), Траян (98-117), Адриан (117-138), Антонин Пий (138-161), Марк Аврелий (161-180), Коммод (180-192), Антонин Каракалла (211-217), Макрин (217-218), Антонин Гелиогабал (218-222), Александр Север (222-235), Филипп Араб (244-249), Карин (282-285), Максимиан Геркулий (285-305), Констант (337-350), Констанций (337-361), Юлиан (361-363), Валент (364-378).

2.1. Период Юлиев-Клавдиев(30 до н.э.-68 н.э.)

Вергилий

«Здесь расцветет и нарцисс, в чьем теле прекрасном когда-то

Был Купидонов огонь своей же зажжен красотою…»

(№ 2227). (Вергилий. Комар 408, пер. С.В.Шервинского [Вергилий 1993, с.382])

(№ 2228). «[ Вергилий] (9) Умеренный в пище и вине, он питал любовь к мальчикам, и особенно любил Цебета и Александра, которого ему подарил Азиний Поллион и который во второй эклоге «Буколик» назван Алексидом; оба были хорошо образованны, а Цебет даже писал стихи. Распространено мнение, что он был также в связи с Плотией Гиерией. (10) Но Асконий Педиан утверждает, что она сама часто рассказывала, как Варий прямо предлагал Вергилию сожительство с нею, но тот решительно отказался. (11) В остальном он был всю жизнь так чист и речью и мыслью, что в Неаполе его обычно называли Парфением…» (Светоний. Вергилий 9-11 [Светоний 1993, с.235])

(№ 2229). Эклога II(пер. С.В.Шервинского [Вергилий 1994, с.29-31])

«Страсть в Коридоне зажег прекрасный собою Алексис.

Был он хозяину люб – и пылал Коридон безнадежно.

Он что ни день уходил под частые буки, в прохладу

Их густолиственных крон, и своих неотделанных песен

Жалобы там обращал к лесам и горам, одинокий.

«Песням моим ты не внемлешь, увы, жестокий Алексис!

Иль не жалеешь ничуть? Доведешь ты меня до могилы!

Даже и скот в этот час под деревьями ищет прохлады,

Ящериц даже укрыл зеленых терновник колючий,

И Тестиллида уже для жнецов, усталых от зноя, (10)

К полднику трет чабер и чеснок, душистые травы.

Вторя мне громко, пока я слежу за тобою прилежно,

Пеньем цикад кустарник звенит под солнцем палящим.

Иль не довольно того, что гнев я Амариллиды

Либо презренье терпел, выносил и упреки Меналка? –

Хоть черномазый он был, а ты белолицый, Алексис!

Не доверяй чересчур, прекрасный юноша, цвету:

Мало ли белых цветов, но темных ищут фиалок.

Ты презираешь меня; откуда я, кто – и не спросишь,

Сколько скота у меня, молока белоснежного сколько. (20)

Тысячи бродят овец у меня по горам сицилийским,

Нет в парном молоке ни в зной недостатка, ни в стужу.

Те же я песни пою, которые, стадо сгоняя,

Пел Амфион у Дирке на том Аракинфе Актейском.

Я уж не так некрасив: недавно себя я увидел

С берега в глади морской; суди нас – так Дафнис, пожалуй,

Не устрашил бы меня, если только не лгут отраженья.