Эстетика Ренессанса. Статьи и эссе (СИ)

Но теперь, с расширением обзора ренессансных эпох, включая классическую древность, в «Опытах», для меня самого прояснивается многое в эстетике эпохи Возрождения и в России. В том, как русские художники потянулись из Италии и Парижа в Россию, в Москву, с объединением в свободное творческое содружество вокруг знатока искусств и мецената, баснословно талантливой личности Мамонтова, не было поворота от Европы или античности к русской старине, а было  проявлением универсализма интересов и талантов, с «национальной нотой», что естественно.

Поэтому эстетика русских художников, даже тех, кто, казалось бы, замкнулся в пределах Руси и Древней Руси до былинных времен, обнаруживает основные черты эстетики Ренессанса в Италии.

Картина Виктора Васнецова «Богатыри» (1881-1898) по своему поэтическому смыслу, то есть в плане эстетики и поэтики, сходна с «Давидом» Микеланджело. Здесь проступает та же перспектива, когда былинные или библейские времена и персонажи являются воочию перед современниками художника, как и сказать иначе, как живые, преодолев время и пространство и даже материальность воплощения (холст, краски или мрамор).

Такова эстетика Ренессанса и ее совершенное воплощение на холсте или в мраморе. В иные эпохи такой эффект недостижим, да у художников иные цели и задачи. Ренессансный художник воспроизводит «историю» из греческой или библейской мифологии, при этом приближая ее персонажей до своего времени, нередко окружая их своими современниками.

Мы стоим рядом с богатырями Васнецова. Временной дистанции между нами нет. Нам хорошо. Веет высоким, отрадным и героическим и от богатырей, и от лошадей, и от пейзажа.

Такова же и «Аленушка», девушка из сказки, проступившая воочию у пруда в лесу. Эстетика Ренессанса многомерна, сближает и сливает времена и эпохи, она символична и вместе с тем всегда телесно-материальна.

А вот «Портрет В.С.Мамонтовой» (1896) Васнецова. Перед нами повзрослевшая «Девочка с персиками»(1887) Серова. По первому впечатлению отдает сказкой, может быть, из-за темного с массой зеленой листвы фона; девушка в нарядном, светло-розовом платье, держит внизу пальцами ветку дуба или клена, глаза ее серьезны и даже строги. В контрастах темного и светло-розового ощущается тайна, как в «Весне» Боттичелли.

А если взглянуть на пейзаж «Речка Воря» (1880) Поленова, можно подумать, мы видим проступившую в чаще леса хозяйку тех мест, нимфу или наяду.

А если взглянуть теперь на «Девочку с персиками», такое впечатление, словно мы не просто вошли в дом, а вернулись из эпохи Возрождения в наше время, в дни нашей весны.

О творчестве других художников Абрамцевского кружка будет сказано отдельно либо см. статью «Эстетика отрадного» в книге эссе «Ренессанс в России» - о Серове и Врубеле, о которых тоже следует, вероятно, написать отдельные статьи, как и о первейших гениях эпохи Возрождения в Италии.

_______________________

© Петр Киле, 2007 г.

_______________________

Русская частная опера Исторические воспоминания

Савва Иванович Мамонтов и художники, составившие Абрамцевский кружок, изначательно имели интерес к музыке и театру в полном соответствии с универсализмом устремлений ренессансной эпохи. Поначалу в доме Мамонтова в Москве и в Абрамцеве устраивали, кроме игры на рояле и пения, домашние спектакли и настоящие любительские спектакли, чем повсеместно увлекались в России с 80-х годов XIX века.

Это была глубоко артистическая эпоха, чему начало положили преобразования Петра Великого, его ассамблеи, его празднества, с возникновением очагов культуры в помещичьих усадьбах, не говоря о городах, с зарождением новой русской литературы, живописи, музыки, архитектуры и театра, с расцветом поэзии и искусств до высокой классики. Теперь ясно, это были не иное что, как ренессансные явления русской жизни и искусства, с культом не просто человека, а доброго человека, то есть добра и правды для всех, независимо от сословной принадлежности.

Это был новый гуманизм, вызревший в классической русской лирике и классической русской прозе, подхваченный в музыке и в живописи и разработанный, не без противоречивых крайностей, в литературной критике 40-70-х годов XIX века. Таким образом, новый гуманизм - явление прежде всего сугубо поэтическое,  это «лелеющая душу гуманность» поэзии Пушкина, музыки Глинки, театра Островского, словом, явление эстетическое, в котором присутствует и моральное требование гармонии и меры, то есть свободы и справедливости.

Поэтому новый гуманизм смыкается с эстетикой отрадного, что воплощает в себе Серов как личность и всем своим творчеством, как Пушкин, как Мамонтов, как вообще русское искусство и лучшие его представители. Это видно у всех художников Абрамцевского кружка и это же проступает в новых для них видах искусства - в музыке и театре, во что они вносят живопись, достигая синтеза искусств, в котором доминирует человеческий голос. Как некогда во Флоренции, в России рождается заново опера, русская опера.