Эстетика самоубийства

Причину того, почему суицидология обращает сравнительно мало внимания на способ самоубийства, можно объяснить, скорее всего, превратно понимаемым научным объективизмом. Научная логика подсказывает ученым, что в случае самоубийства имеются два объективных факта: человек, который по тем или иным причинам решился покончить жизнь самоубийством, и акт самоубийства, повлекший за собой смерть этого человека. Способ самоубийства при этом рассматривается как нечто сугубо субъективное и никак не влияющее на конечный результат (в данном случае — летальный исход). Многие суицидологи утверждают, что если в акте самоубийства и есть какие-либо субъективные моменты, представляющие отдельный интерес, так это та мотивация, которая толкнула человека на подобный шаг. Что касается способа самоубийства, то считается, что он в основном зависит от массы привходящих моментов и особого значения, по крайней мере, в плане психологическом, не имеет. Как писал Варлаам Шаламов: «Однообразие, повторение — вот обязательная почва науки. То, что в смерти неповторимо, искали не врачи, а поэты».

Еще в начале XX века в период развития социологического подхода к изучению самоубийств считалось, что статистический подсчет различных способов самоубийства не имеет научного значения потому, что избрание того или иного способа зависит исключительно от случайного совпадения различных субъективных и объективных условий. При этом подмечалось, что при обдуманном самоубийстве психически здоровый человек обыкновенно выбирает тот способ, который, по его мнению, вернее и быстрее ведет к цели, причиняет менее страданий и наиболее соответствует его личным взглядам на сословную часть и порядочность. Было известно, что химики, фармацевты, фотографы чаще прибегают к быстродействующим ядам (цианистый калий, хлороформ), военные пользуются преимущественно огнестрельным оружием, у механиков, кузнецов, цирюльников, сапожников излюбленными орудиями являются привычные им колющие или режущие инструменты, прачки и служанки нередко отравляются пятновыводящей жидкостью. Лица, страдающие психической болезнью или находящиеся в аффекте или нищете, прибегают к тем средствам, которые у них ближе всего под рукой: выбрасываются с верхних этажей зданий, топятся, вешаются.

Дети по своей беспомощности и неразвитости эстетических чувств выбирают иногда «ужасные» способы. Мы уже упоминали полицейский отчет по Петербургу о семи случаях детских попыток утопиться в отхожем месте. Самоубийства детей ужасают не только теми способами, которые они используют для того, чтобы лишить себя жизни, но и тем, что даже в момент самоубийства они остаются детьми. Они продолжают играть.

20 ноября 1889 года в газете «Figaro» появилось сообщение о детском клубе самоубийц в Англии. Группа детей, старшему из которых не было пятнадцати лет, приобрела старый пистолет и собралась в уединенном месте в поле. Выстроившись в линию, они условились, что второй должен стрелять в первого, третий во второго и т. д. до последнего, который должен был покончить сам с собой. С двумя уже было покончено, но самый маленький испугался и бросился бежать.

На особенности выбора способа самоубийства некоторое внимание обращал Дюркгейм, который подметил, что относительное число различных способов самоубийств в течение длительного времени остается неизменным у одного и того же общества и существенно меняется при переходе от одного общества к другому. У каждого народа есть свой излюбленный вид смерти, и порядок его предпочтения редко меняется.

Можно, в принципе, сразу же задаться для себя вопросом: в чем причина такой стабильности и предпочтительности? Ведь если бы на способ самоубийства оказывало влияние только желание скорейшей и безболезненной смерти, то все человечество очень быстро бы сошлось на каком-нибудь одном сравнительно быстром и легком способе самоубийства, например, с помощью самоотравления. А количество аффективных самоубийств, когда у человека нет времени выбирать себе способ, или он не имеет такой возможности, во всех социальных группах и у разных народов было бы примерно одинаковым.

Однако, начиная с начала XX века и Дюркгейм и другие специалисты, занимавшиеся проблемами самоубийства, наблюдали обратную сторону.

Во Франции, например, наиболее интеллигентная часть населения — писатели, артисты, чиновники — в начале века предпочитала застреливаться. В деревнях же, напротив, чаще встречалось самоповешение. Дюркгейм по этому поводу ошибочно считал, что в случае самоубийства «человек выбирает то, что привычно, что ему попалось под руку». Например, по его мнению, в городах чаще бросаются с возвышенного места, потому что там дома выше, чем в деревне. С одной стороны, конечно, в этом есть доля истины, однако по той же логике получается, что в деревнях чаще вешаются, потому что там больше веревок.