Эстетика. Учебно-методический комплекс для студентов Института парламентаризма и предпринимательства

Место красоты, приписываемой человеку ритуально, не оставалось пустым. Его заняла краса, которую человек получал в виде знака имущества (украшения), подобающего ему по его положению в обществе. Развивающиеся товарно-денежные отношения стали одной из земных детерминант прекрасного.

4. Древний Иран. Иранские племена и народности заселяли со II тысячелетия до н.э. обширные пространства Евразии. Единственно дошедшим до нас литературных памятников той эпохи является священная книга древнеиранской (зороастрийской) религии Авеста.

Слова “прекрасный“, “красивый“, “великолепный“ в авестийском языке неразрывно связаны со словами “хороший“, “добрый“, “благой“: прекрасно то, что хорошо, полезно для человека. От представления о единстве прекрасного и доброго, прекрасного и полезного, как это нередко было в истории эстетической мысли, начиналось развертывание собственно эстетических идей.

В формальном отношении исходным представлением о прекрасном является стройность и соразмерность – зародыш категории “гармония“. Важнейшим проявлением этой гармонической соразмерности была симметрия, выражавшаяся, например, в построении песнопений. Симметрия играла важную роль и в архитектуре, способствуя возвеличению богов и царей, которым посвящались соответствующие памятники.

В зороастризме существовала абстракция “беспредельный свет“. Для эстетических представлений они имела решающее и определяющее значение. Вся вселенная, природа, вся жизнь была наполняема Светом, от него она исходила, ему она была подчинена. В сфере художественной культуры свет играл в древнем Иране роль важнейшей эстетической категории. Дворцовые залы иранских царей были залиты светом в отличие от полутемных египетских дворцов.

Культ огня занимал ведущее место в зороастризме. Суть его заключалась в поддержании огня постоянно горящим, что способствовало победе над силами тьмы и зла, и приношении ему жертв от мира животных и растений. Вещественным воплощением этого культа стало строительство кирпичных платформ с прямоугольными углублениями, внутри которых постоянно горел огонь различной интенсивности согласно установкам ритуала.

5. Древняя Палестина. Палестина неоднократно подвергалась завоеванию различных народов. В III тысячелетии до н. э. ее заселяли хананеи, которые находясь в экономическом и культурном общении с народами Шумера, Египта и Вавилона, создали под их влиянием свою культуру. Во II тысячелетии юг Палестины захватили филистимляне (пелиштим), они и дали название этой стране. В XV — XIV веках до н. э. Палестину завоевали древнееврейские племена, которые переняли их культуру.

Одним из немногочисленных дошедших до нас письменных источников, запечатлевшими эстетические воззрения той эпохи, является Библия. Она непосредственно связывает нас с мифами и легендами Древнего Египта, Шумера, Вавилона. Соответственно и библейская эстетика — органическая, хотя и своеобразная часть древней ближневосточной эстетики.

Уже на первых библейских страницах бог, созерцая свои собственные творения, произносит слово “тоб“ — хорошо, прекрасно. “Тоб“ — эстетическая категория, отражающая материализацию духовности и одухотворенность тварного, или сотворенного.

Прекрасное идентифицируется в Библии со светом (“ор“). Свет сам по себе прекрасен, и вместе с тем он обнаруживает красоту, объективно содержащуюся в природе. Кроме того, свет — это символ человеческого счастья и веселья. Свет сладок и приятен. Он олицетворяет жизнь. Стоит человеку украсить себя светом, и он выдержит состязание с богом. Красота (“йафе“), по Ветхому завету, сродни сиянию (“йефи“).

В Библии соседствуют две концепции прекрасного: наивно-реалистическая и религиозная. Потому Библия различает два вида красоты: чувственную и разумную. Чувственная красота — это красота видимого, осязаемого и вкушаемого мира. “Разумная красота“ — это красота божественного духа, его величие и слава, хвала и честь, блеск и великолепие, его украшение.

6. Древняя Индия. Среди многочисленных памятников индийской литературы огромной популярностью и авторитетом пользуются упанишады. В упанишадах, наиболее ранние из которых возникли в VIII — VI веках до н. э., с наибольшей полнотой отразились эстетические взгляды древних индийцев.

Для мудрецов, сложивших упанишады не было ничего прекраснее Брахмана — этого универсального идеала, представление о котором ассоциировалось с величием и великолепием самых важных и лучших вещей в жизни древних индийцев, прежде всего со светом и цветами солнца, с его животворными лучами и теплом, с разноцветным пламенем жертвенного огня и с жаром костра, с сиянием месяца и всех небесных и земных светочей, с блеском золота и видом драгоценных украшений, а также со звуками орошающего сухую землю дождя, с журчанием реки и тому подобное. Свето-зрительные ассоциации, подкрепленные внутризримыми образами ярких созерцаний, занимали первое место в символике высших переживаний, поэтически описанных и философски осмысленных в упанишадах.