Эт Сет Ра

– Но, насколько я знаю, Вечные далеко не первая раса во вселенной, или я заблуждаюсь?

– Ты права, они не первая жизнь, порожденная Нулевым, но, с очень высокой долей вероятности, они останутся последней формой жизни. После того, как все перебьют друг друга в какой-нибудь галактической войне, а равных выжгут просто ради забавы, или мы все просто вымрем от старости.

– Но ты же сам говорил, что нехватка ресурсов и борьба за них и дает смысл развиваться разуму, разве нет?

– Про ресурсы ты придумала, я лишь говорил, что для развития нужен стимул, а самым простым стимулом всегда являлась борьба. Но я ничуть не умаляю роли любопытства в любом своем проявлении, – произнеся это, Раш посмотрел на Флею и догадался, что она его не понимает. – Посмотри на этих существ, большинству нужна еда, крыша над головой и забота о своих детях. И когда их дети вырастут, они будут хотеть того же.

– И что же ты предлагаешь, начать битву на этой планете, чтобы они решили развиваться? – удивилась Флея.

– Вовсе нет, но рано или поздно у них родится человек, который захочет узнать, что находится за морем или за высокими горами и он придумает способ оказаться там. Потом их заинтересует их спутник, тем более что не заметить его просто невозможно. А когда-нибудь, они отправятся к звездам и вот тут, они с удивлением обнаружат, что далеко не первые.

– У всех был момент первого контакта, тебе кажется, что это неправильно?

– Представь, они вырываются в космос и вдруг оказывается, что про них все знали, но почему-то с ними не разговаривали. А еще хуже, если с ними и после этого никто не будет общаться, ведь “это нарушит ход эксперимента”, – как сказал бы Сет.

– Что же ты предлагаешь? Рассказать им все прямо сейчас?

– Мы не можем, ведь иначе нас бы тут просто не было.

– Как это?

– Флея, эксперимент начал Нулевой, и он же его контролирует. Как ты думаешь, что случиться, если я или ты, например, решим не в шутку, а всерьез спуститься на планету и все рассказать?

– Но нам же нельзя, – возразила Флея.

– Да и все это знают, но что случиться, если мы нарушим это условие Нулевого и отправимся на планету?

– Не знаю, нас уничтожат на подлете к планете?

– Слишком грубо для всемогущего, – отмахнулся Раш.

– Мы не сможем отстыковаться от корабля?

– А это мелочно, не гадай, на самом деле ничего не произойдет.

– То есть как это?

– Флея, Нулевой существует вне времени, ему не надо никого запугивать или наказывать, если мы захотим высадиться на планету, он просто сотрет ту часть истории, в которой мы так решили, и мы решим по-другому.

– А если нет?

– Еще раз перемотает, у него времени целая вечность, а может быть и не одна. Мы даже не знаем сколько раз он уже исправлял все, но ты заметила, с какой легкостью он перематывает время в отдельно взятой звездной системе? И его как-то не особо волнует, что звезды съедут со своих орбит или как будут вести себя частицы, что неслись на субсветовых скоростях и вдруг попали в область “перемотки”. Ему можно все, понимаешь?

– Погоди, но ведь существуют законы, есть ограничения… – начала говорить Флея, но Раш ее перебил.

– Это он их придумал, это его законы, – вкрадчиво произнес Раш. – Никто и ничто не помешает ему сделать столько исключений, сколько потребуется, ему не перед кем отчитываться, это его вселенная. Поэтому в любой момент времени все идет именно так, как должно, потому что иначе просто быть не может. Если что-то идет неправильно, то Нулевой это уже знает и уже исправил, и мы просто не успеем осознать этот миг.

– То есть мы ничего не решаем? удивилась Флея. – Тогда зачем все это?

– В том-то и дело, что это Нулевой ничего не решает, он отдал это нам на откуп, а сам только следит, чтобы все было правильно. Он универсальная страховка на любой случай и одновременно с тем главный нарушитель собственных правил.

– Ему должно быть очень скучно… – подытожила Флея.

– Не знаю, он никому ничего об этом не рассказывал, но мне кажется, что сам смысл “скуки” был порожден им, – Раш помолчал какое-то время и догадавшись, что дальнейшей дискуссии не предвидится быстро продолжил: – Я в транслятор, попробую собрать данные, о которых говорил Сет, как я понял мы тут надолго не задержимся.

Флея молча проводила его взглядом и переключила дронов в стандартный режим наблюдения для сбора статистики.

Наблюдая за поведением людей, Раш отметил несколько любопытных личностей и решил поподробней с ними побеседовать. К сожалению, после похождений Сета, являться голограммой не было никакого смысла, любой человек просто падал на колени и принимался причитать о вере в Господа и о том, что он грешен. Смысла в такой беседе было не много, а потому требовался несколько иной подход.

Первым испытуемым был священник, он занимал достаточно высокий пост, чтобы его не упекли в тюрьму и не казнили, но весьма умным, чтобы не рассказывать всем подряд о том, что знал.