Эта безумная семейка (СИ)

  С женихом ожидая встречи.

  Где же ветер мой? Пусто в поле.

  Или предал меня мой милый?

  Для чего мне краса и воля?

  Он крылат, только я бескрыла.

  Для чего такому жена? Он играет шелковой плетью.

  Где-то всадник, привстав в стременах, летит в погоне за смертью.

  Ой, да на что, на что сдалась я ему?

  Словно нож он остер и резок.

  Вышивают небесную тьму

  Пальцы тонких ветреных лезвий.

  Распускает тугие косы под масличной юной луною,

  В тишине танцует, смеется, будто впрямь и стала женою.

  Поздно зовете, друзья, я сама себе незнакома.

  Ведь я – я уже не я, мама и дом мой – уже не дом мой.

  Да только с ветром кто будет спорить,

  Решится ветру перечить?

  Вышивай жасмин и левкои,

  С женихом ожидая встречи. [10]

  Глава двенадцатая.

  Не повезло Каирусу, не ту невесту он выбрал. Хотя, если он страдает мазохизмом...

  Наши ведьмы проверяли его до самого утра. Чего они только не придумали! И головоломки, и ловушки, и конкурсы на смекалку, и... в общем, много чего. Везде мне побывать не удалось, потому что я постыдно уснула – прошлой ночью из-за одного клыкастого создания выспаться как следует не удалось, вот и не совладала с коварным сном. Зато не пропустила момент, когда вместо Каируса отвечать вышел Леша (свита жениха активно помогала тому самому жениху, один бы он точно не справился). У моего сынишки, оказывается, прямо таки дар к стихосложению! Да-да, Сафира решила испытать и это качество в будущем отчиме...

  А еще я не пропустила, как жених таки дошел до своей невесты. Еще бы пропустила, я же спала у мамы в шатре. Вернее, спала вместе с мамой – та тоже успела устать, ожидая появления Каируса. Тем более, ведьмам удалось создать очень уютную обстановку – снег растопили, температуру в шатре повысили и перенесли сюда много маленьких подушечек и мягкий ковер. Красота.

  Нас разбудили за пять минут до появления Каируса, так что невесту мы приводили в порядок с небывалой скоростью. Платье, в котором мама уснула, пришлось разглаживать при помощи магии, волосы нужно было поправить, а попутно хитростью выведать у нашей невесты, куда она дела туфельки. Еще полминуты мы усердно искали вторую сережку, пока не вспомнили, что ее у нас нет. Но самое сложное – справиться с навалившим вдруг мандражом. Как ни странно, но он навалился сразу на всех, словно мы не маму замуж выдаем, а все сразу вместе выходим. Хорошо еще, Даша и тетя Антай не забыли про блокирование телепортации, а то наша невеста точно бы сбежала...

  Но вовремя пришел ОН. И пошла сплошная романтика.

  Тетушка Анна и Ленк-ха, увидев наконец добравшегося до нас демона, мигом забыли, что должны были требовать последний дар и только и смогли, что посторониться, пропуская Каируса. Я бы на их месте, наверно, тоже сдвинулась в сторону. Нет, не потому, что демон горел праведным гневом, все было совсем не так. Просто он увидел маму, которая в спешке забыла спрятаться. Ой, всевышние силы, нужно было видеть, как они смотрели друг на друга!

  Верно говорят, что любовь преображает. Вот, кажется, только что посреди шатра, буквально в горе подушек, стояла моя мама. А всего секунда – и передо мной (нет, лучше, все-таки, сказать – перед Каирусом) стоит красивая, довольно молодая женщина. Красное свадебное платье выгодно подчеркивает ее фигуру: завышенная талия и свободный фасон скрывают уже немного округлившийся животик, длинные, почти до пола, вышитые бисером рукава визуально делают руки длиннее и тоньше, неглубокое декольте обрисовывает грудь. Волнистые рыжие волосы прикрыты тонкой алой фатой. Но больше всего ее украшает счастливый блеск в глазах и улыбка. Какой прекрасной она была в тот момент...

  Как и жених. Ему каким-то чудом удалось сохранить торжественный костюм (небесного цвета широкие штаны, белая рубашка, а поверх этого туника, искусно вышитая серебряными нитями, с дыркой для хвоста) в целости и сохранности, только на щеке красуется небольшая царапинка (опасное это дело – проверка на прочность от моих родственников). Черные волосы собраны в хвост, открывая красивое лицо. На губах играет улыбка, которая мало чем уступает фирменному “оскалу” дяди Алекса, и только хвост выдает, что он все же немного волнуется. И тоже глаза сияют. Влюблено так...

  А сколько нежности было, когда он подошел к маме, осторожно убрал волосы и край фаты, чтобы открыть ее ушко – вернуть сережку... В тот момент они жили лишь друг для друга, и мира вокруг не существовало.

  Я так залюбовалась, что даже не заметила, как шатер исчез, словно не бывало, а вокруг собрались оба лагеря и тоже любуются. Очнулась только когда ко мне подошла Матильда и положила руку на плечо, словно утешая. Утешая? Чуть обернувшись, я заглянула ей в глаза непонимающе. В ответ Матильда только чуть улыбнулась и кивнула на наших влюбленных. И как раз вовремя!