Эта безумная семейка (СИ)

  - А дело, уважаемая Эврика, в том, что вы незаконно удерживаете у себя некоего Алексея Андреевича Лукьяненко, мальчика десяти лет, следующих примет, которые прописаны у меня вот тут. Помимо этого документа, у меня есть письменное заверение от его матери, что ребенка она никому не передавала, а так же выписка из наркологического диспансера, которая может послужить веским основанием для лишения ее родительских прав. Впрочем, вас это уже не касается. От вас нужна самая малость – передать ребенка со всем его имуществом его будущему законному опекуну, родной тете и моей клиентке, Стэлле Шпак. Вот еще один документик, подтверждающий ее личность и родственные связи с госпожой Галиной Лукьяненко, если нужно.

  От того, чтобы уставиться на Виталия, как баран на новые ворота, меня удержало только одно – интерес, что же такого написала мама Леши. Я как чуяла, что от нее добра ждать не стоит, как и от всей ее семьи заодно...

  Решив отложить все свои эмоции и вопросы на потом, придвинула к себе документы и погрузилась в чтение, намереваясь понять, в чем тут, собственно, дело. О том, что Галина в глупости своей не догадалась оформить на меня нормальной доверенности через органы опеки, как на законного опекуна ее сына, я не могла не знать – Леша с собой из документов принес только свидетельство о рождении и выписку из школы. Но, честно, не ожидала, что на меня по этим вопросам могут обратиться в суд. Во-первых, Галине мальчик вообще не нужен. Во-вторых, в своем письме она обещала, что ее родня о его существовании вообще не узнает, это я помнила точно. Оказывается, не следовало доверять ей даже в этом. У меня просто слов нет...

  Пропустив лист с приметами Леши (как будто я и так не знала, как он выглядит!), я сразу же перешла к листку с показаниями его матери. Даже на мой придирчивый взгляд, почерк был тем же, только... такое чувство, что писала это Галина, находясь слегка не в себе. Если верить третьей бумажке, выписке из диспансера, в последнее время она действительно не в себе – ушла в запой. Интересно, с чего бы?

  Жестоко усмехнувшись этому вопросу, я прочитала все еще раз, очень внимательно, на этот раз заглянув и в приметы “мальчика лет десяти”. Затем подняла взгляд на адвоката и все с той же усмешкой поинтересовалась, помахивая “чистосердечным признанием”:

  - И как же вы меня нашли, если, как написано здесь, Галина никому сына не передавала и в глаза меня не видела?

  Адвокат улыбнулся еще более милой улыбкой, чем раньше, и наигранно добродушно хохотнул в ответ:

  - Ну, Эврика, вы не так прочитали. Там не говорилось, что она вас в глаза не видела. Просто не передавала по доброй воле ребенка ни временно, ни навсегда. А ваше знакомство с сестрой моей клиентки подтверждают вот эти показания свидетелей, прошу вас...

  С этими словами ко мне из бездонного дипломата перекочевало еще три листочка, в которых подробнейшим образом было описано, как я не единожды приходила на квартиру к Галине с подозрительными сумками, в которых что-то звенело, а уходила с пустыми пакетами. Одна из свидетельниц, соседка по лестничной клетке “нерадивой мамаши”, так же утверждала, что не раз слышала наши с ней попойки сквозь тонкие стены их дома, а однажды лично была свидетельницей того, как я приставала к несовершеннолетнему мальчику с непристойными намерениями – дверь квартиры была открыта, и глазастая соседка все видела. Эта же дама утверждала, что, до моего появления в жизни Галины, та была образцовой матерью, из чего выходит, что я намеренно спаивала молодую женщину, чтобы втереться к ней в расположение и забрать сына...

  Тут уже не нужно было никаких подсказок, чтобы понять, что дело, как говорится, куплено. И у меня нет никаких шансов оправдать себя, если дело дойдет до судебного разбирательства. “Свидетели” с удовольствием подтвердят свои слова, за что получат кругленькую сумму – вряд ли мне удастся их перекупить, а угрозы только усугубят дело. Из меня сделают не только похитителя детей, но еще и маньяка, который перепродает детей в рабство или что-то еще, на что хватит фантазии Стэллы и этого... Витька... Безвыходная ситуация.

  По крайней мере, в этом были уверены эти двое. Вон, по самодовольному блеску в глазах видно. И если бы я была простым человеком, мне бы действительно было некуда деваться.

  Подняв голову, я усмехнулась и нагло заявила:

  - А где доказательства, что ребенок у меня? Покажите мне эту бумажку, если можете. Лично мои родственники могут подтвердить, что на момент пропажи ребенка меня не было в городе, в квартире Леши тоже нет, и где вы будете его искать?

  И тут крокодил оправдал данное ему мной прозвище. Улыбнувшись поистине крокодильей улыбкой, он вытащил еще одну бумажку, прокомментировав:

  - Показать документ? Вот, прошу.

  Я с сомнением посмотрела на адвоката, но бумажку приняла и снова углубилась в чтение. И даже не удивилась, обнаружив там очередной “донос”. На этот раз – уже от моего соседа. То, что там было написано, чуть не довело меня до истерического смеха или до не менее истерических слез.