Эта больная любовь (ЛП)

Меня это задевает. Он свободно прикасается ко мне по своему желанию, когда захочет. Я его кукла, как он говорит, и все же он по-прежнему остается на расстоянии целого мира от меня. Да, это может быть ново для него, но и для меня это тоже ново. Я открылась ему, его образу мыслей. Я полностью подчинилась, доверившись мужчине, которого я не знала, и все же он считает, что не может сделать то же самое со мной.

Найдя в шкафчике полотенце, я оборачиваю его вокруг тела, прежде чем найти другое для головы.

— Ты расстроена из-за меня, — заявляет он, оказавшись у меня за плечом, отчего я подпрыгнула.

Я даже не слышала, как он подошел ко мне. Наверное, слишком погрузилась в свои мысли.

— Я не злюсь, просто… — я вздыхаю, не зная, как оправдать какие-либо из своих чувств в этот момент. — Я не знаю, что чувствую.

Я хочу расстроиться, но я понятия не имею, через что прошел этот человек, чтобы стать таким, какой он есть. Мое сочувствие перевешивает мою потребность в большем, зная, что он уже разрушил стены, которые никогда не разрушал в своей жизни, ради меня. Он открыл правду о том, кто он такой, а это уже немало. Но не только это, на его руках кровь. Ради меня.

Его пальцы проходят по моему плечу, заставляя волосы приподняться, пробуждая мою плоть, пока не обхватывают шею сзади. Я слышу, как он вдыхает мой запах возле уха, когда он прижимается ко мне, и его хватка становится крепче.

— Мне не нравится, когда на мне нежные руки, — твердо говорит он.

— Я уже это поняла, — говорю я себе под нос, закатывая глаза, прежде чем отстраниться от него.

Я провожу пальцами по волосам перед зеркалом, пытаясь расчесать спутанные пряди, когда он громко кладет расчёску на стойку, заставляя меня подпрыгнуть.

Я сглатываю, неохотно забирая ее у него, чтобы закончить расчесывание. Он не шутил, когда сказал, что все, что мне нужно, уже здесь. У него все есть. Зубная щетка для меня, расчески, халаты, одежда, обувь… все моего размера. Мой взгляд вновь поднимается к моему отражению, и я вижу его, к сожалению, привлекательный взгляд, направленный за моей спиной, когда я заканчиваю.

Я кладу расчёску на место, когда он снова наваливается на меня, его жесткие глаза смотрят на мое отражение с такой силой, что можно разбить стекло.

— Ты понятия не имеешь, через что я прошел, — рычит он мне в ухо. — Так что только попробуй закатить на меня глаза ещё раз, Брайони, — призывает он, раздувая ноздри.

Уголки моих глаз прищуриваются от его угрожающего поведения.

Я бью локтем ему в ребра позади себя, сталкивая его со спины. Он прижимается ко мне сильнее, но я разворачиваюсь, снова толкая его в грудь, чтобы отдалить нас. Он смотрит на пол, его мокрые волосы свисают перед темными глазами, а затем снова на меня. Он бросает вызов, снова делая шаг ко мне.

— Ты прав, — внезапно говорю я, заставляя его остановиться на месте. — Я не знаю. Я понятия не имею, через что тебе пришлось пройти, и все же ты, кажется, полностью знаешь мою историю. Не так ли?

Он смотрит на меня с ненавистью во взгляде. У него на уме столько всего, что он не хочет раскрывать.

Я смотрю на него в ответ. Когда он не отвечает, я продолжаю: — Ты саботируешь меня, разоблачаешь, угрожаешь мне, заставляешь меня отвернуться от моей религии и всего, что я когда-либо знала, просто чтобы заставить меня полагаться на тебя и только на тебя. Но с чего ты взял, что тебе нужно было делать все это, чтобы завоевать мое доверие? Неужели правды было бы недостаточно? Неужели я настолько заблудшая маленькая овечка для тебя? Неужели я слишком невежественна, чтобы принять отвратительные факты, которые я видела? Настолько невежественна, что нуждаюсь в дальнейших объяснениях и рассуждениях, прежде чем смогу увидеть свет, как ты говоришь?

Он не отвечает, просто внимательно впитывает мои слова.

— Ты считаешь меня идиоткой, — говорю я, как ни в чем не бывало, а мое лицо пылает от гнева.

Он делает шаг вперед.

— Я знаю, что ты…

Я влепляю ему пощечину прежде, чем он успевает закончить, выбивая слова из его рта обжигающей ладонью. Его лицо откидывается в сторону, волосы падают на глаза, а язык пробегает по зубам. Его губы растягиваются в красивую волчью ухмылку, а опасно сузившиеся глаза находят мои.

— Возможно, я не знаю, через что ты прошел, Эроу, — начинаю я с ядом на языке. — Я ничего не знаю о твоем прошлом, но ты ничего не знаешь о моем будущем. Так что давай не будем притворяться, что мы знаем друг друга.

Он запрокидывает голову, с любопытством разглядывая меня. Я чувствую, как мысли опасно пляшут в его голове. Его губы подергиваются, и я наблюдаю, как он сдерживает себя от того, что инстинктивно хочет сказать или сделать. Я прохожу мимо него, опасаясь его ответных действий, но их не последовало. Он действительно позволяет мне уйти от него, и это чертовски приятно.

Пошарив по коридорам, я нахожу темную комнату с огромной кроватью и захожу внутрь, закрывая за собой дверь. Сбросив полотенце, я забираюсь под простыни, которые явно были постелены здесь специально для меня.