Эта короткая счастливая жизнь

– Но ведь ему всего лишь шесть! – возмутилась Стефани, признавая, что не сможет целые дни проводить с мальчиком, и что большую часть дня, а тем более ночи, ему придётся быть одному.

Фелиция вздохнула и напомнила ей о том, в каких условиях он жил в Чикаго.

– Да. Это просто ужас, – согласилась с ней Стефани, успевшая привязаться к мальчику. Далёкая жизнь начала казаться ей чем-то вроде ночного кошмара. И Фелиция! Насколько правдивой была рассказанная ей история собственной жизни?

Стефани вглядывалась в глаза сестры, но ни разу не смогла усомниться в услышанном. Неужели жизнь смогла так сильно изменить её? В сознании мелькнуло мимолётное чувство неприязни. Как можно пасть так низко?!

Пару раз Стефани пыталась заговорить об этом, надеясь уговорить сестру вернуться в родительский дом, но то ли Фелиция слишком хорошо меняла темы разговора, то ли решимость Стефани отступала в самый последний момент, но результатов эти разговоры не принесли. Наоборот, рассказы о большом городе проникли в молодое сознание Стефани и оставили неизгладимый, неоднозначный отпечаток.

«Смогла бы я выжить, оказавшись на месте сестры?» – думала Стефани. В памяти невольно вставал образ Фрэнка. Молодой и застенчивый. Как часто он пытливо заглядывал ей в глаза, пытаясь отыскать ответные чувства? Никогда-никогда он не позволил бы себе ничего из того, о чём рассказывала Фелиция. И этот красавчик, который увёз её сестру. Как хорошо, что Фрэнк ни капли не похож на него. Фелиция назвала Фрэнка грубоватым и прямолинейным. Но разве это плохо?

Стефани кусала губы, жалея, что поддалась на уговоры сестры и познакомила её с Фрэнком. Какие странные спутанные чувства. Фрэнк. Её милый скромный Фрэнк. Как же он робел перед открытостью и какой-то подсознательной доступностью Фелиции!

– Кажется, я очаровала его! – рассмеялась сестра без тени смущения.

Стефани снова подумала: «Та ли это Фелиция, с которой они выросли рука об руку?». А родители? Смогла бы она так легко расстаться с ними, а потом, вернувшись, отклонить предложение о встрече? Особенно с матерью. Разве она не смогла бы всё понять?

– А как быть с Олдином? – спросила Фелиция, снова ловко сглаживая углы.

– Какой же ты стала! – воскликнула Стефани, не то злясь из-за внимания Фрэнка к сестре, не то из-за её изворотливости.

– Можешь поехать со мной, – добродушно предложила Фелиция. – Посмотришь, что к чему, познакомишься с людьми. А то Фрэнк, как бы это сказать…

– Прямолинеен? – Стефани облегчённо выдохнула, убедившись, что её избранник ничуть не интересует сестру. Но вечером поняла, что это отсутствие интереса передалось и ей. Каждая история, которую рассказывала Фелиция, холодила кровь и волновала сердце.

«Как же она молода, но как много уже пережито!» – думала Стефани, невольно огорчаясь, что у неё впереди долгая и совершенно неинтересная жизнь. Но потом она видела Олдина, вспоминала не слишком приятные части историй, и зависть исчезала, словно её и не было.

Особенно противоречивые чувства вызывали пикантные подробности некоторых встреч.

– В церковь, я думаю, ты давно уже не ходишь? – кисло спросила Стефани, заранее зная ответ. Всё, абсолютно всё в жизни сестры противоречило тому, что говорили им о жизни в детстве. Но как можно было отказать?!

Стоя на перроне, Стефани так и не решила, любит ли она по-прежнему свою сестру, или же испытывает к ней острую неприязнь. А, может, всего помаленьку?

Она вернулась в оплаченный Фелицией на два месяца вперёд номер и рассказала Олдину о том, как проводила его мать.

– Она плакала? – став серьёзным, спросил мальчик.

– Плакала? – Стефани растерянно пожала плечами. – Ну, конечно, плакала, – она улыбнулась, пытаясь сделать свою ложь более правдоподобной. Олдин долго вглядывался ей в глаза, пытаясь увидеть ложь. «Ну, уж ребёнка-то я смогу обмануть!» – думала Стефани, невольно пытаясь представить, как бы Фелиция повела себя сейчас.

– Ты очень похожа на неё, – неожиданно признался Олдин. Стефани вздрогнула и невольно покраснела.

В последующие дни, как бы сильно она ни убеждала себя в обратном, эти слова ребёнка неустанно преследовали её. Хочет ли она быть похожей на сестру? Стыдится ли этого сходства? И разве не потому они и сёстры, что в них так много общего, что иначе просто и быть не может? И Фрэнк…

Стефани вспомнила рассказы Фелиции об её первых поцелуях. Как богата она в этой части. Как много у неё опыта.

Вечером, в отцовском доме, на беседке, позволяя Фрэнку робко целовать себя, Стефани думала о сестре. Истории оживали в сознании помимо собственной воли.

– Господи! – взволнованно прошептал Фрэнк, отрываясь от её губ. Внезапная перемена оказалась такой сильной, что он не нашёлся, что сказать. Стефани покраснела, но тут же заставила себя улыбнуться. Эта невинная игра определённо нравилась ей. Она не накладывала обязательств, но помогала подчинить себе Фрэнка.