Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время

Не может он примириться никак и с политикой “десятилетнего хождения голышом” – недостатком производства предметов широкого потребления. Болеет он душой и за многомиллионных “тружеников полей” – кулаков, пострадавших в результате коллективизации, хотя саму идею коллективизации признает “правильной и исторически необходимой”.

Несмотря на свой арест, Вавилов продолжает быть убежденным махровым антисоветским буржуазным ученым и здесь, в тюрьме, не сложившим оружия перед Советской властью. Так, на следствии, судя по его рассказам, он прикидывается невинно страдающим каким-то “униженным и оскорбленным”, а приходя в камеру, при случае, продолжает высказываться резко враждебно против вождей партии и Советского народа. У него нет желания “встать на колени” перед Советской властью, окончательно разоружиться. Этот человек и здесь, в условиях тюрьмы продолжает “носить камень за пазухой” против Советской власти; “на всякий случай”.

Вот об этом убежденном враге Советской власти я и считаю своим долгом довести до сведения следствия на предмет принятия соответствующих мер.

Лобов. 21 марта 1941 г. г. Москва»[835].

О Лобове в деле есть короткая справка: год рождения 1899, уроженец деревни Дубровка Тульской области, русский, бывший член ВКП(б), в октябре 1939 года был осужден на три года высылки.

Непонятно, как в 1941 году он оказался во внутренней тюрьме НКВД. Если бы был привлечен по новому делу, то об этом было бы указано; если нет, то должен был отбывать ссылку в Сибири, на Урале или еще где-то.

Я.Г.Рокитянский высказывал подозрение, что «Лобов в камере выполнял задание следователей и провоцировал Вавилова на политические высказывания»[836].

В том, что к Вавилову подсаживали соглядатаев, можно не сомневаться. В архивном «Деле Вавилова» должны быть их доносы. Но эта часть Дела Вавилова не была рассекречена.

Одно то, что составители книги «Суд палача» смогли опубликовать донос Лобова, говорит о том, что он не был подсадной уткой. Донес по велению сердца, из лучших, так сказать, побуждений.

На допрос Лобов был вызван 24 апреля – более чем через месяц после доноса. Допрашивал не Хват, а некий лейтенант госбезопасности Морисов. Всплыли новые подробности, позволяющие заглянуть в мир мыслей и чувств узника Николая Вавилова:

«Говоря о положении ученых в Советском Союзе, ВАВИЛОВ клеветнически утверждал, что у нас в стране, якобы, “зажимают” подлинных тружеников науки и дают ход лжеученым, в числе которых он назвал ЛЫСЕНКО, ЦИЦИНА и академика ВИЛЬЯМСА.