Эта проклятая засуха

Около шестидесяти мужчин и женщин из Хассеи ульд Бабук обратились к правительству с просьбой помочь им продовольствием и сельскохозяйственными орудиями. Эти люди прибыли сюда из северных и восточных районов и хотят начать совместно обрабатывать 200 тысяч гектаров земли. Они потеряли поля, пастбища, скот. Жителям Хассеи повезло. А может быть, они просто оказались дальновидными. Вышло так, что неподалеку от их селения строилась шоссейная дорога, которая должна была соединить Росо, Нуакшот и Акжушт. Для строительства требовались глубокие колодцы, и они здесь были. Оказалось, что благоустройство округа Хассеи ульд Бабук включено в программу развития, разработанную международными организациями ФАО и МПП.

Организации создают в этом районе земледельческо-скотоводческие хозяйства — снабжают крестьян орудиями труда, продовольствием и кормами для скота. Опыт показал, что, после того как будет создана ирригационная система, хозяйства смогут выращивать огородные и кормовые культуры в радиусе около 500 метров вокруг колодцев. Система, состоящая из десятка глубоких (до тысячи метров) колодцев-спутников, снабженных ручными насосами, даст возможность освоить земельные угодья в радиусе 1000 метров от основного колодца. О том, чтобы удалиться от колодца на большее расстояние, не может быть речи.

Вода здесь является условием существования, решающим фактором жизни. Как не припомнить слова Сент-Экзюпери: «Вода! У тебя нет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, тебя не опишешь, тобой наслаждаешься, не понимая, что ты такое. Ты не просто необходима для жизни, ты и есть жизнь».

Открываю свежий номер диковинной газетки «Нуакшот информасьон» (десять страничек на множительном аппарате). Рядом с новостями из зарубежных стран, а точнее, из Африки и несколькими сообщениями о событиях внутри страны — сводка министерства внутренних дел. Не какой-нибудь там синоптик, а лично господин министр сообщает, сколько выпало за последние пять дней в различных точках страны осадков. Честно говоря, если бы все мавританские коты хорошенько поплакали, в стране стало бы больше влаги, чем после этих жалких дождичков.

На второй день моего пребывания в Нуакшоте песчаная буря несколько улеглась, но в воздухе по-прежнему висела пыльная дымка. Из имеющихся здесь нескольких кондиционеров большинство — сломанные. А вода из кранов течет! Правда, не круглые сутки — только в определенные часы, Уже больше года в Нуакшоте действуют водопровод и канализация, и поэтому столица Мавритании с полным правом может именоваться городом.

Я побывал на окраине, на улице, отделяющей городские дома от палаток. Полюбовался прелестным католическим кафедральным собором, удивительно гармонирующим с пейзажем и духом Нуакшота. По форме и окраске собор напоминает один из высоких песчаных холмов Сахары.

3

А теперь я позволю себе краткое, но существенное отступление.

Разве не очевидно, что в этом месте земного шара, где встречаются Атлантический океан и океан пустыни, присутствие человека оправдано менее всего? И тем не менее люди упорно держатся за этот клочок земли. Более того, в последние годы они начали даже отвоевывать друг у друга части пустыни. Яблоком раздора между Мавританией, Марокко и Алжиром стала территория Западной Сахары, по площади превышающая две трети Польши, с населением 60 тысяч человек.

В душном ресторане «Эль-Аман» в Нуакшоте мне показали двух мужчин весьма мрачного вида, прибывших «оттуда». Во время ужина они что-то шептали друг другу на ухо, словно опасаясь, как бы их не услышали в Алжире.

Территория, известная под названием Испанской Сахары[25], уже несколько лет является темой разговоров в Нуакшоте. Вначале много и громко кричали о продажных шейхах, сотрудничающих с колонизаторами, о бедных кочевниках, о марионеточном национальном собрании колонии Джамаа[26], о томящихся в тюрьмах борцах за свободу. Значительно тише и как бы стыдливо звучала другая тема — о хранящихся под песками Западной Сахары сокровищах. Всем известно, что в Боу Граа ежегодно добывается более трех миллионов тонн фосфоритов и что иностранные вложения в горнодобывающую промышленность составляют сотни миллионов долларов. Как писала в свое время «Жён Африк», в сахарской колонии железной рукой правили испанцы. Они держали там гарнизоны, насчитывавшие пятьдесят тысяч солдат. Над столицей колонии Эль-Аюн непрестанно кружили вертолеты. Водители немногочисленных автомашин обязаны были после наступления темноты ездить с освещенными салонами, чтобы полицейские могли видеть, кто там сидит.

Потом положение внезапно и резко изменилось. После периода тяжелого напряжения, после марокканского «Большого марша»[27] и других событий испанцы ушли из Сахары, а их место заняли войска Марокко и Мавритании. Что же касается правительства Алжира, то оно продолжало требовать полной независимости Западной Сахары. При поддержке Алжира в бывшей испанской колонии стали создаваться партизанские отряды, начались вооруженные столкновения между марокканскими и алжирскими войсками.