Эта странная игра

- Сыграем в бильярд, а, Билли? - Георгий заинтересованно взял одну горошину, бросил на стол. Зернышко проса щелчком послал навстречу. Шарики сшиблись, и зерно проса, отбросив с дороги горошину, продолжило свой путь. Вот вам и искомое доказательство теоремы! Два делим на два, а получаем четыре! Великан легче кошки, а кошка стремглав уносится прочь, едва завидев Георгия. Классическая ситуация из анекдота... Капитан, что произойдет, если мы столкнемся с айсбергом?.. Как что? Разумеется, айсберг поплывет дальше!

Георгий вновь попытался припомнить формулировку из трамвайной брошюры. Что-то там говорилось о малом, пожирающем большое, какие-то завуалированные мысли о сотворении мира. Кажется, к гороху с просом они имели самое прямое отношение. Во всяком случае было там что-то весьма важное! Про то, чем можно погубить малое. То есть, кажется... Ну да! Малое - еще более малым и более никак!

Взволнованно он прошелся по комнатке, на мониторы взглянул уже без особого интереса. Суета лилипутских армий продолжалась. Город брали в клещи, все более сужая радиус поиска, по второму и третьему разу облетая подконтрольные районы. Камера отчетливо демонстрировала, как на ту же площадь свозят отстреленных крыс, кошек и собак. Должно быть, маленький народец начинал всерьез нервничать. Пора было выбираться из подвала. Во всяком случае поэкспериментировать с трубками и зерном имело смысл. Просто на всякий пожарный. А вдруг?..

***

Этот вечер он отвел себе на отдых и тренировки. Лежа на узенькой кушетке, чередуя горох и просо, он пристреливался к поставленному у стены спичечному коробку. Сомнения в том, что трубки с зерном представляют собой долгожданное оружие, окончательно рассеялись. Горошины легко прошивали коробок, ломали керамическую плитку и застревали глубоко в стене. Пару раз Георгий рискнул плюнуть в бетонный свод, получив аналогичный результат. Оставив аккуратное отверстие, горошина ушла в бетон, как шило в хлебный батон. Шомполом от ружья Георгий попытался измерить глубину пробитого тоннеля. Длины стального прута не хватило, что повергло его в шоковое состояние. Замедленно развернувшись к светящимся мониторам, Георгий угрюмо улыбнулся.

- Вот теперь мы с вами потолкуем на равных...

Зажатая в кулаке трубка подплыла к губам, и еще одна горошина с треском ушла в бетон. Лилипуты, снующие на экранах, уже не казались такими грозными.

***

- Рядовой Иванов! Для чего в армии нужен ствол?

- Полагаю, что для калибра.

- А с подлодки вас почему турнули?

- Виноват! Привык спать с открытой форточкой...

Проверяя экипировку, Георгий еще раз охлопал себя по карманам, невесело хмыкнул. Да-с! Такой вот у нас армейский юмор - насквозь из жизни. Только вот шутили все больше полушепотом и прикрывая рот - по кухням да по курилкам. Зато и смеялись, как не смеются в нынешнем КВН. Потому как запретное всегда слаще. Сменилась эпоха, интернет оплел паутиной половину планеты, а главное не наступило. Надобность в армии не отпала, и искусство убивать себе подобных по-прежнему котировалось достаточно высоко.

Клавиша управления входной дверью темнела перед глазами, но он все никак не мог решиться. В его случае ни окон, ни форточек также не предусматривалось. Как на пресловутой подводной лодке. Дверь в убежище распахивалась лишь на две-три секунды, а там как успеешь. С калибром же наблюдалась все та же несуразь. Глаза видели одно, здравый смысл подсказывал другое. Если верить пропечатанному в здешних книгах, просо получалось опаснее гороха, а горох - ружейной пули. Прихлопнуть какого-нибудь великана представлялось пустяком, а оцарапать невзрачного лилипутика - задачей почти невыполнимой. Непривычную математику следовало усваивать заново, откусывая мелкими кусочками, тщательно пережевывая. Даже в самом волшебном мире человек не способен враз отказаться от прошлых истин. Ибо истины становятся догмами, а догмы одаривают сотнями привычек. Такова жизнь, таковы ее неписанные правила...

Георгий порывисто вздохнул. Как ни крути, единственный способ выявить правду - это собраться с духом и выйти наружу. Без опыта нет выводов, без ошибок - побед и новаций...

Подняв руку, он коснулся теплого пластика, и, подчиняясь клавише, стальная дверь с жужжанием отошла в сторону. Георгий, пригнувшись, выскочил под открытое небо, торопливо огляделся. Все та же пышущая жаром улица расстилалась кругом, и те же клетчатые здания теснили одинаковыми крышами далекое небо. Игра в шахматы, затеянная неведомо кем и неведомо против кого, продолжалась.

***