Эта страшная и смешная игра Red Spetznaz

Не останавливаясь и не изменяя направления движения, он сознательно сильно наклонил вперёд плечо, с размаха упал на песок тропинки и несколько раз по инерции перевернулся.

Впереди, в нескольких шагах от него, с невысокого чёрного дерева с шумом и треском жёстких перьев слетела какая-то большая ночная птица.

«Филин? Нет, тот плавно в лесу перемещается…. Глухарь или, может, кто из хищников».

Отряхиваться особо капитан Глеб не стал, только ещё раз по привычке начисто вытер ладони о траву.

«Ч-чёрт! Зря не взял куртку! Ближе к посёлку телефон мог бы и пригодиться!».

Тройную развилку небольших лесных дорожек он миновал без сомнения. Песка под ногами становилось всё больше.

«Ближе к жилью люди здесь чаще ходят…».

Впереди кто-то слабо крикнул. Не птица. Не знакомый зверёк. И не скрип сломанного дерева…

Насторожившись, Глеб перешёл на шаг, но, всё равно, почти бежал. Это немного помогло, когда он неожиданно споткнулся так сильно, что не удержал равновесия и упал.

У его ног на лесной тропе лицом вниз лежал человек.

Глеб тоже не стал подниматься.

Нескольких секунд ему хватило, чтобы приглушить хрип собственного дыхания и медленно оглядеться вокруг. Тихо. Тише не бывает.

Сердце всё равно колотилось как бешеное. Чёрный человек молчал.

Избегая резких движений, Глеб плавно осмотрелся через одно плечо, через другое и привстал на колено, напряжённо всматриваясь в темноту впереди себя, но уже не ожидая нападения сзади.

Наклонился.

Чужое дыхание было очень тихим и неровным. Человек не спал.

Всё ещё с тревогой опираясь о землю, как спринтер на старте, коленом и ладонями, Глеб попробовал посмотреть в лицо незнакомца. Не удалось. Он привстал и одной рукой повернул человека за плечо к себе. Со слабым стоном тот перевалился на спину.

Ян.

Лицо младшего Усманцева было залито густой тёмной кровью.

Ничем иным…

Запах свежей крови капитан Глеб знал, к сожалению, очень хорошо.

– Ян! Ян! Ты меня слышишь?! Скажи что-нибудь! Слышишь меня…?

Уже без всякой настороженности Глеб начал подробно осматривать парня.

Голова Яна была разбита. На каждое прикосновение к его лицу, к шее, к ложбинками за ушами он отвечал коротким хриплым стоном.

Капитан Глеб стянул с себя майку и, скомкав, бережно подложил её Яну под затылок.

– Терпи, браток…. Теперь тебе только терпеть и остаётся. Сейчас я всё придумаю как надо, только ты подожди немного, лады?

Он так бы и не заметил ничего в невысокой ночной траве, но очень уж правильное светлое пятнышко рядом с тропинкой привлекло внимание Глеба.

Короткая сосновая палка.

Не случайный сухой сук, который упал из кроны придорожного дерева вниз, дождавшись своего пожилого времени или сурового порыва ветра.

Прямая, около метра в длину, толщиной, примерно, как небольшая бутылка пива. Торцы, оба, на ощупь, опилены мелкой ножовкой, но сама палка не ошкурена, в свежей, молодой коре. Каждый из сучков на боках зачищен одним уверенным ударом топора.

«Знакомая какая-то палочка….».

И опять кровь.

Привычка опытного грибника – обнаружив что-то стоящее, не бежать от добычи, не вскакивать азартно, теряя глазом случайные ориентиры, а методично, вкруговую, осмотреться по низам, проверить первым делом небольшую территорию рядом со счастливой находкой.

«И это правильно…».

Ян – дубинка – две смятые бумажные салфетки.

И они в крови. Кто-то вытер руки после того, как швырнул в сторону страшное оружие.

Опять опустившись на колено, Глеб аккуратно, каждую за уголок, поднял гигиенические бумажки и, тоже медленно, вывернув сначала наружу задний карман своих камуфляжных брюк, опустил туда неприятные салфетки и застегнул тугую пуговицу на кармане. Чего не делал никогда раньше.

Поднял за середину дубинку.

Когда Ян ещё раз простонал, не пошевелившись, Глеб просто не успел внимательно наклониться к нему.

Страх и ожидание чужой смерти всегда делает человека безрассудней, чем собственные страдания.

Хруст песка под быстрыми ногами капитан Глеб Никитин услышал слишком поздно.

– Получай!

Пинок под рёбра получился отменным.

Темнота не дала удару быть предельно точным, и он только отшвырнул капитана Глеба в сторону, пронзив его тело страшной болью. Оставаться рядом с Яном, таким же, как и он, бесчувственным и окровавленным, не хотелось. Голова была пока цела и соображала прилично.

Поднимаясь на ноги, Глеб вставал нарочно медленно, пряча тело, насколько это было возможным пока, за тонкой сосной.

– Это т-ты?!

Голос человека, который только что со страшной силой ударил его, казался растерянным.

– Как видишь…

– Ну, и зачем ты так…

– А где бельгиец?!

– Тебе сейчас нужен именно он?

Разговоры пора было прекращать.

Глеб Никитин сполна воспользовался коротким замешательством противника, несколько раз глубоко вздохнул, коротко качнулся из стороны в сторону. Всё, вроде, в нём было цело.

И всё же первый удар в лицо Костяну ему не удался.

Блеснуло в мокрой темноте лезвие короткого ножа.

Рыбный старшина был, очевидно, на нерве ещё задолго до их встречи, поэтому одной рукой легко перехватил кулак Глеба, а ножом, зажатым в своей левой, резко ткнул его в плечо.

– Ну вот, ваше высочество, ты и допрыгался!