Эта ученица желает возвышения!

И, самое важное, она лишь убедила саму себя, что ей так хочется вернуться домой. Домой… правда, что ли? Что хорошего на Земле? Вечные планерки, зависть коллег, сексизм начальника, нытье сестры и просьбы брата одолжить ему денег. Осуждение родителей, что Лин Фень предпочла карьеру семье, упреки в том, что обучение за границей ее испортило, а потом — одиночество в ее квартире на верхних этажах очередной высотки посреди безликого города железа и бетона. Она не хочет домой. Она хочет остаться здесь.

Она чувствует, как что-то внутри нее поднимается со злобным клекотом, как невидимые когти пробираются наверх по ее глотке, стремясь выбраться наружу, как поток ее Ци меняется, окрашивается в пурпурный — она вздрагивает, готовая исторгнуть из себя демона сердца, но тот застывает подобно кому в горле.

«Если подумать, учителя говорят нам убить своих внутренних демонов, а сами лишь просто хорошо контролируют собственных…»

Лин Фень вспомнила, как ей не хватило трех баллов, чтобы стать первой в классе, а ее компания хотела сделать начальником отдела другого ее коллегу, но того переманили конкуренты, поэтому кресло досталось ей. Вспомнила, как потом босс регулярно напоминал ей об этом. Да и правда, вряд ли она когда-либо будет лучше других.

В конце концов, она всегда оказывается только на вторых ролях.

Мерзкий комок в горле дерет ее изнутри. Кажется, начался жар. В воздухе повис трупный запах, рот наполнился металлическим привкусом. Где-то на задворках разума Лин Фень, который она удерживала в состоянии пустоты, тем временем отстраненно просматривая собственные воспоминания внутренним взором, послышались вкрадчивые шепоты, обещая отплатить за каждое унижение и неудачу, вперемешку с угрозами и насмешками, что ничего не изменится. Воплощение демона сердца становилось сильнее и сильнее.

«Раз уж мне суждено постоянно быть на вторых ролях, то я стану восхитительным второсортным героем, чья тень будет длинна и глубока… Разве не этого вы хотите от меня?.. Разве мой собственный учитель не приказал мне разобраться с собой или умереть здесь?..»

Она чувствует, как демон улыбается, скалится, обнажает пасть, нависнув над ней. Лин Фень кажется себе совсем крошечной, жалкой, но не слабой. Каждое воспоминание кровоточит — в ее внутреннем пространстве она не видит, но чувствует собственное сердце на ладонях, горячее, бьющееся… кровоточащее. Запах гноя в воздухе смешивается с запахом крови, демон буравит ее алыми глазами, клыки становятся острее и больше.

Демоническая, гротескная Лин Фень с пастью, полной острейших зубов, широко раскрывает рот.

Что от нее останется, если демон ее одолеет? Комок нервов? Комок страха? Гневливая жалкая тень самой себя?..

По пальцам бежит кровь и гной. Сердце в руках бьется быстрее и быстрее, кинжалы-воспоминания вынуты и обнажены, сверкая чужими словами, взглядами и ее собственными чувствами посреди внутреннего моря[36].

Нет. Нет, она не позволит. Она хочет жить и чего-то достигнуть. Что толку, если она утонет в собственном бессилии? Что ей даст пустая ярость на него?

Демон теряется на долю секунды, но Лин Фень этого достаточно. Сердце в ее руках бьется словно в судороге, и из каждой раны к демону устремляются окровавленные черные цепи. Она улыбается своему жуткому двойнику и смеется.

«Сражаться с внутренним демоном? Ха! Какая глупость! На место одного придет другой, сильнее, быстрее, могущественней! Так зачем же порождать нового демона, когда лучше покорить и контролировать старого?..»

Она проглатывает комок в горле, чувствуя, как ее гнев становится ее силой. Как ее обиды становятся досками и камнями, закладывающими фундамент для крепкого внутреннего храма.

Лин Фень поднимается и с силой наступает на горло демону сердца, что съежился, сжался и стал совсем крошечным под пятой девушки, чья душа разгорелась светом тысячи звезд и пространств. Сердце, порождающее цепи, вспыхнуло огнем и забилось с новой силой.

«Ты — саранча, Лин Фень, — сверкнуло одно из лезвий воспоминаний-кинжалов, прежде чем рассыпаться и стать блеском в сонме сияния ее духа. — Поглощай. Поглощай, подобно саранче, все, что ты видишь. Впитывая, становись им и превращай в ничто».

Лин Фень улыбнулась и проглотила демона, отправляя его в пустоту. Все ее воспоминания о гневе и боли стали ничем, обратились в сверкающую пыль, впитались в ее тело, слились с ее духом и растворились.

Они стали ничем — но она помнила их. Боли не было, кинжалы исчезли. Осталась лишь память, что она пережила это.

«Сутра кровоточащего сердца» была завершена.

Бей Сяолун был ослепительно прекрасен в голубом наряде. Белоснежные волосы трепал ветер горной вершины, подхватывал полы одежд, играясь. Наставник казался прекрасным горным духом, а Вень Лун, что стоял поодаль за учителем, смотрелся несуразно.

От Пещеры Лишений исходил жар, а земля вокруг была иссушена, выжжена и опустошена. Ни крупинки Ци.

— Пора, — коротко заметил Двуликий Змей и развеял печать на входе, неотрывно глядя на чернеющую пасть пещеры, заметив движение теней.