Эта ваша школа (СИ)

Лучи окрашивали город в ярко-оранжевый, заставляя купола сиять на солнце. Мир вдруг стал призрачным и юным, в какой-то степени новорождённым. Из-за дальнего тумана и облаков был виден заспанный шар солнца, только поднимающийся по светло-голубому небосклону.

Город остался позади, а впереди тянулась дорога, по бокам которой росла высокая трава, сменяемая лишь редкими кустарниками и одинокими домишками. Карета маячила где-то впереди, и, казалось, растворялась в рассветных лучах. Сколько бы Грон`Хен не бежал, он не мог нагнать карету, в которой увозили эту странную девушку, которая слишком любила по-настоящему жить. Халат, ушитый драгоценностями, смотрелся на ней так же странно, как цепи на драконе. Дикая птица, которая предпочла бы умереть, разбившись о скалы, чем сотню лет жить в неволе. О, уж он-то её понимал, этот зооморфный человек, как изволят выражаться некоторые ученые умы.

Он чувствовал, как шерсть прорастает сквозь его кожу, словно иголки, и сбивчивое дыхание превращается в гортанный рык. Минута — или ему так показалось? — и он уже гончая, отбившаяся от своей своры с горящими глазами, и его слюна капала на землю, превращаясь в пар. Карета приближалась, его лапы касались ставшей ватной земли, а мир сузился до узкого спектра жертва — не-жертва. Прыжок — и он преодолел бесконечное расстрояние, разделяющее его и Птицу-В-Клетке.

А Цуль выглянула из заднего окошка, привлечённая шумом, и наткнулась на уже человеческие губы, целующие её. Крики, испуг, скандал и выпущенный энергетический снаряд, от которого Грон`Хен мигом увернулся, превратившись в гончую, и ускакал обратно в город.

Сегодня утром они многое поняли. Но для них всё только начинается — и метания, и сомнения, и желание превратиться в птиц и встретиться над облаками, прежде чем быть застреленными разгневанными надсмотрщиками.

Перед глазами Цуль стояла сцена прощания. Ребята, обнимающие её. Плачущие подруги. Учительницы, просящие её поговорить с предками — «может, ещё всё обойдётся и тебе не надо будет никуда уезжать?» — и город, который она видела в последний раз, и который в тот момент казался ей прекрасным, как никогда. Глупая, глупая война. Из-за чего она началась и когда прекратится? Это только на словах она закончилась. Она продолжается, но уже не кровью, и закрытыми границами и взаимной неприязнью. Переговоры провалились, и посол с гордостью, как ему казалось, покинул вражескую страну. Не все хотят плясать под их дудку. Когда они поймут? Когда они отпустят прошлое и искупят ту кровь, которую они реками проливали на бессмысленных битвах?

В душе Цуль глупо надеялась, что когда-нибудь всё будет хорошо и все будут ездить, куда хотят. Кто знает, может, скоро границы откроются.

Лармина смотрела на повестку. Да уж, прекрасная новость с утра, нечего сказать. Итак день не задался: кобольд приболел и вовремя её не разбудил, хозяйка заламывает цену за аренду, соседи сверху устроили домашнюю вечеринку на всю ночь (а её не позвали), так теперь её ещё и в суд зовут.

— Грынзя, свяжись с Пархи, — сказала Лармина.

Пархи был спецом по части судебного дела и преступлений. В смысле, бюрократической части преступлений. И, кроме того, на зов он являлся шустрее всех, хоть и жил в другом конце города. Так что уже через пять минут он был в её гостинной, которая по совместительству была и спальней, и коридором, и кухней, и спальней.

Сначала он расположился поудобнее на диване. Потом выпил малинового чаю. Потом поел пирожных, заказанных из соседней забегаловки. Потом закурил.

— Ну, что стряслось у тебя, милая? — вальяжно протянул он рассерженной Лармине.

Та сунула ему повестку. Он пробежался по ней глазами.

Уважаемая г-жа Сунуан-Гурайн!

Вы обвиняетесь в разбойном нападении и убийстве г-на Кохетиша и его торгового экипажа «Белый буревестник», совершенное пятого дня 7 месяца 6 года Эпохи Юноликого Вами и Вашей запрещенной группировкой «Крылья кракена». Просим Вас явиться сегодня в 12 часов по полудню в Королевский суд на слушание.

Судебная коллегия Керьона им. Его Величества Аргоста Первого Юноликого

— Это же было нераскрытое дело, — сказал Пархи, — Кто мог узнать?

— Недавно я встречалась с Клуком и двумя его новыми подружками. Одна из них сказала, что мой капитан убила её отца, — вспомнила Лармина.

— Это ещё ничего не значит, — пожал плечами Пархи, — Вы многих убили.

— Но она была похожа на него. О да, не забуду это лицо, перекошенное от ярости.

— Ну, многие люди похожи. Короче, я сейчас свяжусь с Тишей, чтобы она узнала, как зовут эту девочку. И вообще разузнала поподробнее об этом господине Кохетише.

Он замолчал на десять минут. Потом удовлетворённо кивнул и сообщил:

— Господин Энхит уун Кохетиш Ганраб Шарнаба, родом из восточной провинции Кирьхурата, должность — капитан торгового судна «Белый Буревестник», перевозившего в момент гибели реликвии раззорённых городов Кирьхурата, в том числе и украденный Огненный Камень.

— Да, ради него мы всё это и затеяли, — кивнула Лармина.