Этап

А потом был сброс. И следующие четырнадцать месяцев не было никакого конца света. Мы даже решили сперва, что реальность начинает восстанавливаться, всё вокруг всё больше походило на нашу Землю. Но мы всё равно не расслаблялись, конечно. Каждую неделю собирались поговорить, и всё такое, а потом пришла в голову простая идея — проводить учения. Ну и, кто в тир начал ходить, кто ещё куда. Мария с Дарьей записались на таэквон-до. Я пошёл в тренажёрный зал, остальные тоже занялись здоровьем и физкультурой, кто что выбрал. В общем, началась такая обычная, знаете, жизнь. Уже появились предвестники — понятно было, что будут «Зубастики», но Мария так и сказала: «этих тоже отменим». Знаете, верили, что теперь всё нипочём. Пусть даже нас всего одиннадцать.

Глава 30

— Как время пролетело, — удивилась Мария, когда они отметили год пребывания в этой реальности. Она всё ещё не была настоящей — отъедешь километров на двести, и начинается «пустота», но зато практически у всех, с кем была связь, теперь было примерно то же, технологически, время. Компьютеры, действительно, оказались мощным прорывом. Теперь стало ясно, что знания удастся передавать всем тем, кого сюда занесёт следующими.

— Это точно, — согласилась Дарья — её теперь безоговорочно считали экспертом по информационным технологиям. Уже всерьёз. И она всё делала всерьёз и, как говорила Мария, «в полный рост». А сама Мария стала хорошим психологом — в первую очередь помогала, конечно, своим. Дольше всех, по её словам, пришлось копаться с самой собой, а потом — со Степаном и Валерой. И действительно, те преобразились после пары месяцев занятий с Марией. Дашу бы мне в помощницы, говорила Мария. Вот кто у нас главный психолог. Я ведь у неё всему и научилась. На что Даша смущалась и сердито говорила, что ничего подобного, Маша сама всё умела, только из вредности не хотела трудиться.

* * *

Последние два месяца прошли в подготовке к уже неизбежному концу света. «Зубастики» — не самое страшное, говорил Фёдор. Вот что делать с «Дрожью земли», «Кракеном», «Ковчегом» или «Кукловодами», неясно. «Зубастиков», «Птиц» и прочую мелочь можно отменить. А вот упомянутые… Там такие силы участвуют, что все наши предметы, вместе взятые, не помогут. Может, не помогут все предметы всех команд. Нет, я думаю, что когда-нибудь мы и это преодолеем. И знаете, что самое неприятное? Есть ощущение, что все те, кто уходят из круглого здания, возвращаются куда-то ещё. Не на Землю. Не на ту Землю, откуда пришли сюда. Потому что было бы невозможно скрыть некоторое знание. К примеру, что реальность поливариантна, что есть возможность управляемо перемещаться между смежными ветвями, если потенциальный порог… после этого Николаев сдавался и просил объяснить, пусть даже на пальцах. Получалось не всегда. Главное: что не все, кто умирают, на самом деле умирают в материалистическом представлении — становятся ничем, сохраняются только в памяти о них.

— А как вы сами называете это место? Ну, все эти реальности, между которыми нас переносит?

— О, это были жаркие споры, — улыбнулся Фёдор. — Предлагался Лимб, но его отвергли, очень безысходно. Остановились на «Чистилище», хотя тоже не всем по душе. Но лучше слова пока не нашли. В конце концов, как сказал Михаил Петрович, мы мусорщики и спасатели в одном лице. И, по совести, я с ним согласен. Понимаете? Это наша обязанность. Нравится нам или нет — такие тут законы природы.

— А те, кто ушли? Их отпустили, потому что всё сделали, что ожидалось?

Фёдор развёл руками.

— Хочется верить. А вы сами что думаете? Когда мы найдём двенадцатого и уйдём, что бы вы ждали по ту сторону?

Николаев задумался. Вопрос оказался непростым.

— Очень трудно умирать, оставаясь живым, — кивнул Фёдор. — Даша задала мне этот вопрос, недавно. И я не смог с ходу ответить. Я действительно не знаю, что же я хочу там увидеть. Одно знаю: я не буду обижаться, или злиться, или испытывать другое неприятное чувство по этому поводу. Отучился. Вот в этом я точно уверен.

* * *

Дарья «забирала» Марию раз в неделю — на «девичник». С каждым разом становилось всё интереснее — Мария, как и сама Дарья, начала учиться, узнавать что-то новое. Стало действительно интересно говорить — не только выговариваться, делиться тем, чем больше не с кем делиться, но и обсуждать что-то такое, о чём вообще не знала.

Дарья долго не могла найти смелости спросить. Но вот выдалась долгая пауза в разговоре.

— Там, в ванной, — Дарья отвела взгляд, но тут же вновь взглянула в глаза. — Я видела, ты там хранила два теста. Две полоски. Сегодня утром осталась одна.

— А, это я уронила и намочила, вот и выкинула, — махнула рукой Мария.

Дарья густо покраснела. Так и не может отучиться, подумала Мария, но так мило выглядит.

— Даша, — она взяла её за руку. — Я отвечу, не думай. Нет, я не хочу. Теперь принимаю меры, чтобы не было. Мне Федя рассказывал — случалось, что женщины здесь рожали. Только вот дети никогда не переносились. Такие вот пирожки.

Дарья побледнела.