Этажи села Починки

— Тогда кому первому надо предоставить, а кому и подождать — вот вопрос.

— Дадим лучшим работникам сначала. А кому — вот это-то решить надо сейчас, не тянуть.

— Кому?..

— К примеру, тому же Кирпоносову, Смирину. Сколько, кстати, на его клине берете?

Романцов только теперь вспомнил, что уборка шла на смиринском поле. Это он его обрабатывал, пахал, сеял, удобрял…

— По тридцать семь, — подтвердил директор.

— Вот, а в первом отделении всего по двадцать девять на круг берут. Смирин, выходит, и лучший против них.

— М-да… Завтра же соберем правление и решим, — пообещал Романцов, а то действительно некрасиво получается. Дома считай готовы, а ничего никому не ясно — вот и разговоры.

27

Как никогда медленно в этот день двигались стрелки часов. Митрий ежеминутно посматривал на циферблат — четверть одиннадцатого… Лишь к двенадцати придет Марина, а когда еще выпишут, то да се… Правда, Калюжный обещал не задержать, заранее приготовить выписку из истории болезни. Он прекрасно понимал Митриево настроение.

Наконец заявилась Марина, радостная, улыбающаяся.

— Ой, Митя, нам квартиру дают, — не сумела она скрыть своей радости. — Ты недоволен? — спросила она, видя, что муж, как ей казалось, нисколько не обрадовался.

— Нет, почему же…

Но он думал совсем о другом. Известие это, хотя оно было и не такой уж неожиданностью, — озадачило его. Ему ведь говорили, сам Романцов намекал насчет квартиры, видел он, как строились дома, и все же это застало его врасплох. Одно дело, когда ждать, думать о том, что тебе должны дать квартиру в кирпичном, как и в городе, доме, а другое — когда уже решено и вскоре надо будет переселяться. Тут — подумаешь. А как же с родительским домом? А что с хозяйством? Ведь это пока все на месте, а чуть копни — сколько всего наберется. Куда со всем этим деваться? Да и как оно там, на новом месте, будет. Высоко на втором-то этаже, не так, конечно, высоко, как непривычно как-то, боязно и непривычно. Сарайчик-то при квартире положен для хозяйства, но что это за дело такое?..

— Ходили мы с Валентиной смотреть. Мне так понравилось, так понравилось, — рассказывала между тем Марина. — Внизу кухня, ванная, большая прихожая, а наверху зал такой большой… Окна светлые, большие тоже… Господи, и главное — газ, вода. Федор обещал прийти, — перешла она на другое.

— Федор? — спросил Митрий.

— Да, он вчера встретил меня. Узнал, что тебя выписывают. Я, говорит, приду…

— Подожди, я сейчас, — пообещал Митрий и пошел к Калюжному.

— Что, не терпится? — встретил его Павел.

— Как в тюрьме все равно.

— Ну уж и так… Вот тебе твоя выписка, — протянул он бумагу, — а вот это мой адрес. Буду рад, если зайдешь, посидим, поговорим, вспомним молодость. Давайте-ка соберемся втроем: ты, я и Федор?

— Обязательно, Паша, непременно.

— Ну, счастливо. Ты на чем?

— В два часа Лемех заедет за нами. Марина с ним сюда прикатила, в исполкоме он сейчас.

— Добро.

— Да, а как с Илюхиной? — Митрий заметил, как тепло залучились глаза Калюжного при упоминании ее имени.

— С Натальей-то? — переспросил Калюжный. — И ее пригласим…

— Это обязательно, но я не про то сейчас. Когда ее выписка?

— Думается, через недельку и она уйдет.

— Слушай, когда-то она тебя, кажется, очень интересовала? — спросил вдруг Митрий.

Калюжный чуть заметно вздрогнул.

— По-моему она интересовала не меньше и тебя.

— Что меня. Я человек семейный…

— Так мы же говорим не про сейчас.

— Оно конечно.

— Ладно, не будем об этом, — неопределенно сказал Калюжный, и лицо его еще больше потеплело.

— Я так, к слову… Слушай, а чего тебе не жениться? — как бы безотносительно к разговору, иным тоном спросил Смирин.

— Встретимся вот — обо всем и поговорим, и об этом в том числе, — пообещал Калюжный.

Когда Митрий вернулся от Калюжного, его встретил улыбающийся Федор.

— Отъелся на казенных харчах, — заметил он, рассматривая Митрия. — Зайдем ко мне сначала, конечно. Во-первых, ты еще ни разу не бывал у меня и вряд ли приедешь специально, а во-вторых, я только что видел Лемеха, он заедет через полтора часа за вами прямо ко мне — все равно ждать сидеть…

Ни Митрию, ни тем более Марине квартира Федора не понравилась. Узкий полутемный коридорчик, длинная комната, небольшая серая кухня с устоявшимся запахом керосинки. Правда, хозяин всякий раз в разговоре подчеркивал, что жилье это у него временное, что вот-вот он получит новую квартиру. Единственное, что особенно понравилось Марине, был холодильник «ЗИЛ». Большой, ослепительно белый.

Федор ежеминутно его открывал, щелкал замком. Он достал бутылку вина, колбасу, яблоки…

— С выздоровлением, — поднял Федор наполненный фужер.

— Побудем…

— К Октябрьским праздникам, должно, перееду, — пообещал хозяин, достав яблоко.

— Конечно, надо б, — соглашалась с ним Марина.

Митрий молчал. Ему не хотелось говорить и быть здесь. Его тянуло домой. Поэтому он так обрадовался, когда наконец Лемех засигналил под самым окном, что не сдержался:

— Едем. Скорее!..

Федору же хотелось, чтобы гости побыли еще. Но Марина, зная настроение Митрия, поддержала мужа:

— Через недельку приедем на базар, тогда зайдем…