Читаем Этажи. Созвездие Льва полностью

Повышенные тона, кто-то кричит, что-то происходит. Становится очень холодно, его уносит куда-то…

Точнее, Принц падает. Преодолев темную бездну, его тело касается земли, покрытой светло-зеленой травой. Она густая, качается на ветру. Ее освещает солнечный свет, но небо черное, не видно ничего кроме клочка земли.

Принц поднялся на ноги. Черное полотно висело над головой и охватывало все пространство, кроме того круга света, в котором находился юноша.

Однако нечто белое выступило из темноты. Сначала Принц подумал, что это тот самый жнец, разносящий вирус, но вдруг на поляну выступила величественная фигура королевы. Женщина была одета в легкую, почти невесомую тунику, волосы распущены, вьются на ветру.

Королева улыбалась. Какая-то это другая улыбка, от нее у Принца мурашки по телу побежали.

— Мама? — Одними губами спросил он.

— Что я тебе говорила, Принц?

Ее голос оглушил юношу. Пришлось закрыть руками уши. Гул несколько раз прошелся по странному пространству. Ему вторили дикие завывания ветра.

— Что ты мне говорила? Я же…

— Мама тебя любит. Мама тебя очень любит. Ты разве не хочешь побыть с мамой?

— Что ты…


Лицо Королевы было бледным, точно мел. На нем светились синие-синие глаза и ярко-красные губы.

— Как ты относишься к маме? Почему ты убегаешь от нее? Разве ты забыл, как мама тебя любит? А ты ее любишь?

— Да… да! Мам, я не понимаю…


Внезапно от глаз Королевы проступили черные трещины. Постепенно они растекались по всему ее тонкому лицу, доходя до самого подбородка.

— Почему ты усомнился во мне, милый свет? — Ее голос раскатами грома обхватил все пространство вокруг Принца. — Как ты мог?

— Я не сомневался, я просто…

Поднявшийся вокруг них вихрь срывал с земли траву. Чернота обхватила все вокруг, даже фигуру Королевы стало почти не видно. Принц в страхе закрыл глаза, защищая руками лицо.

Когда же он открыл их, то обнаружил, что находится в замке. Только это был тот самый замок, что запечатлела его детская память: свет из больших вытянутых окон ложится на мраморный пол солнечными квадратами, за чистыми стеклами щебечут птицы. Слышен негромкий разговор служанок где-то внизу. И почему-то все вокруг большое… А может быть, это он маленький?

Принц стоял на ступеньках лестницы и смотрел куда-то вниз. Она всегда напоминала ему пианино: три освещенные ступеньки, тень, снова освещенная ступенька, снова тень и так далее. Си, ля, соль, ля, си…

Мальчик поднялся, чтоб оказаться на третьем этаже замка. Он помнил запахи того времени слишком хорошо. Вот из кабинета отца раздается его строгий вытянутый запах: металл, туфли, свежая рубашка, крепкий чай. И с ним переплетается нежный запах Королевы…

Принц видел это как сейчас. Вот он должен был пробежать мимо кабинета, погнавшись за залетевшим сквозь открытое окно мотыльком.

— Эй, а ну стой, пташка!

Сейчас его бы позвала няня Каролина, боясь, как бы он не поскользнулся на вымытом полу.

— Ваше величество, осторожнее!

— Я знаю!..


Однако теперь же он остался стоять. Беспокойный мотылек скрылся в одной из комнат. Каролина негромко болтала с прислугой.

Прислушавшись, Принц различил голоса, доносящиеся из кабинета Короля. Он медленно подошел к дверному проему, стараясь быть тихим. Принц не был уверен, что его могут услышать, ведь это всего лишь его воспоминания, но…

Все казалось слишком реальным.

— Отстань от ребенка. — Говорила Королева. — Зачем ты пытаешься привить ему любовь к этому грязному делу?

— Политика — не грязное дело. — Покачал головой Король, сидевший за массивным облицованным столом. — К тому же, он — будущий правитель.

— Ты так уверен! Он же такой… Нерешительный и скромный. У него нет задатков правителя. Принц совсем не мужественный…

— Может быть, потому что надо меньше с ним носиться? — Фыркнул мужчина, наблюдая за женой исподлобья. — То ты не навещаешь его, когда у него сильнейший жар, то готова поместить его в вакуум, только чтоб отец с ним не общался. Странная ты женщина. Старайся соответствовать своему имени, а то…

— А вот это уже тебя не касается. — Королева выпрямилась и задумчиво посмотрела в окно. — Но королем он не станет.

— С чего бы это?


Внезапно видение прервалось.


Вокруг Принца снова поднялся черный вихрь, искажая пространство и время.

Мимо юноши пролетали образы, комнаты, мотыльки, белое лицо Королевы, замок…

Внезапно прямо перед ним возникла мраморная веранда. Вьющиеся кроны кустов проникали в нее неказистыми лапами, мешая идти. Принц хорошо знал это место, так как частенько гулял здесь, особенно поздней ночью, чтобы не встретить нянь и служанок. Или Королеву, которая не одобряла его ночные похождения.

Принц все еще был ниже ростом, но уже значительно старше. Наверное, сейчас ему было лет четырнадцать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство