Этьен Винтерфилд — лучший маг-следователь Глорихейма

— Полгода назад, это на балу? — уточнил я, вспоминая, о чем спрашивал Лисли в первую встречу с госпожой Сазеренн.

— Не важно, — отмахнулась та. — Важно, что граф, действительно, использовал магию, чтобы держать ее в человеческом облике.

— Почему вы мне об этом сразу не сказали? — не важно, так не важно — в этом направлении мне ни думать, ни что-либо измышлять совсем не хотелось — но о том, что она раньше встречалась с Лисли, меня можно было предупредить!

Госпожа легат потупила взгляд и, казалось, даже покраснела.

— Тогда вы не смогли бы …. так натурально, — путано начала объяснять она. — Тогда граф не поверил бы…. и я не смогла бы сюда проникнуть.

— Проникнуть? — повторил я, во все глаза уставившись на девчонку, неосознанно сжимая ее плечи еще сильнее. — «Шпионка орденская!»

— Да, я хотела найти доказательства, — она поморщилась, но новой попытки освободиться не сделала.

— Доказательства чего?!

— Что граф использует жизненные силы других женщин, чтобы держать в человеческом облике свою жену.

Я отпустил орденскую посланницу и снова подошел к кровати. При всем желании я не мог увидеть ничего привлекательного в заключенном в стазис существе, но всем было известно, что высший свет отличался странными вкусами. Затем поднял мешок, который госпожа легат вытащила из-за шкафа. Косынка, платок, дешевый браслет….

— Что это? — обернулся я к девушке. Она тоже смотрела, как я выкладывал содержимое мешка.

— Не знаю точно, — устало ответила она, обхватив себя за плечи. — Полагаю что-то вроде якоря. Наверное, графине надо было время от времени прикасаться или даже носить эти вещи.

— Они принадлежали тем самым…. что в омуте?

— Я так думаю, да. Полагаю, граф ответит, когда вы его того….

— То, что он ответит, это точно, — согласился я. — За все.

Госпожа легат снова кивнула, и я в очередной раз отметил, как устало она выглядит — да едва держится на ногах! — порванное платье, царапины…. Как я мог забыть?

— Это она вас оцарапала?! — я подскочил к госпоже Сазеренн и без церемоний, откинув назад ее волосы, обхватил ее лицо руками и всмотрелся в небольшие ранки.

— Нет, нет, это я о столб, — тихо возразила она.

— Все равно нужно обработать, — пробурчал я, продолжая осматривать висок орденского легата.

— Вот вы где, сэр! — раздался радостный возглас у входной двери. Обернувшись, я хотел спросить у помощника, что он делает в особняке, но тут же заметил и его потрепанный вид, и пару настороженно-любопытных жандармов за его спиной.

— Как мы рады, что с вами все в порядке, — продолжил Драйзен. Парни за его спиной согласно закивали. — Пришлось к вам силой прорываться. Прислуга здесь просто звери, будто их специально натаскивали, чтоб на людей кидаться!

Я бы не удивился, если так оно на самом деле и было. Помощник, а потом и жандармы, перебивая друг друга, рассказали о том, что как только я полез на второй этаж, благоразумный Жерар велел Драйзену ждать, а сам поехал за подмогой.

— Стучусь я в дверь, требую встречи с хозяином, а меня по лбу! — нервно жестикулируя руками, возмущался помощник, когда мы спускались в холл. Я серьезно кивал, хотя прекрасно представлял себе, что со стороны Драйзена одним требованием не обошлось. А против помощи коллег я ничего не имел.

— А сержант Николз тому сразу: «Вы задержаны», — продолжал помощник, — а этот хмырь и его хотел припечатать. Пришлось вязать.

Помимо уже виденных мною экономки и лакея, в особняке Лисли обнаружились две кухарки, три горничных и примечательного вида камеристка, которая доставила жандармов больше проблем, чем все остальные вместе взятые.

— Оказали сопротивление следствию. Задержаны до выяснения, — выдал стандартную формулировку следующий за мной сержант, показывая на аккуратно усаженных в ряд прямо на пол домочадцев графа. Я кивнул. Что-то многовато у нас этой ночью задержанных. По тому, как держались мужчина и две сурового вида женщины — экономка и камеристка — было очевидно, что тертые калачи и много знают. Особенно камеристка, крепкого сложения дама с перекошенным от ненависти лицом. Служанки были напуганы и, если не оказались пропадающими вдали от сцены актрисами, ничего не понимали. Однако и их допросить стоило — они-то как раз могли разболтать то, что из преданных слуг пришлось бы выпытывать часами, если не днями.

— Сэр, мы местных подключили, в Управление за транспортом послали, — ко мне снова подошел Драйзен, — всех задержанных с Николзом перевезем, охрану организуем.

Я кивнул — молодец, растет помощник!

— Вы бы это, увезли ее отсюда-то, — уже шепча, добавил он, указывая глазами на прислонившуюся к колонне орденскую посланницу.