«Этернум». Том II

В оригинале Майкрофт конечно же изъяснялся сплошными канцеляризмами, но в моем «вольном переводе» на нормальный язык отчет звучал, как цитата из бульварного романа, и я не могла поверить, что автором этого низкосортного чтива является капитан «Этернума», еще совсем недавно выглядевший в моих глазах истинным эталоном офицерской чести и воплощавший в себе все существующие в природе добродетели. Первый этап разочарования я уже пережила ранее, но сейчас меня внезапно накрыло по второму разу, и на миг я даже дышать перестала от возмущения. Особенно больно задели меня строки, непосредственно посвященные коммандеру Рэнду – речь в них словно шла о куске мяса, который удалось выгодно сбыть, пока он окончательно не испортился, и от этих жутких аналогий меня невольно пробирал мороз по коже. Я мучительно пыталась понять, отражали ли эти беспощадные формулировки реальное отношение Майкрофта к ригорцу, или же капитан по каким-то своим, одному ему известным причинам хотел, чтобы Тер-Шелл так посчитал, но рациональные объяснения упрямо отказывались приходить мне на ум, и я лишь невероятным волевым усилием сдерживала желание высказать свое непопулярное мнение капитану в лицо. Если всё остальное просто казалось мне достаточно странным и заставляло в недоумении напрягать некстати забастовавший мозг, то ситуацию со старпомом я принимала настолько близко к сердцу, что эти пронзительные, неистово рвущиеся из глубины души эмоции неосознанно пугали даже меня саму. Когда передо мной снова и снова вставал образ Рэнда, я до крови кусала губы, яростно скрежетала зубами и с ненавистью ударяла кулаком по столу, пребывая в шаге, чтобы начать биться головой об стену – сквозь прозрачный корпус медицинской капсулы, отныне заменившей старпому целый мир, я не только увидела последствия тяжелейшего облучения, но и отчетливо почувствовала страдания ригорца и физически ощутила его боль. Возможно, нас по-прежнему связывала тонкая ниточка, протянувшаяся между нами в момент телепатического контакта с Ортаном, я и на инстинктивном уровне боялась смерти Рэнда, будто вместе с ним неизбежно должна была умереть и часть меня.