«Этернум». Том II

После всего случившегося для меня было странно и неожиданно вернуться к рутинным обязанностям, и что, наверное, самое удивительное, мне вдруг отчего-то стало крайне неуютно даже в родном кресле, как если бы я утратила былую связь со своим рабочим местом. Всё вокруг выглядело чужим и бутафорским, словно декорации для спектакля, и я горечью осознала, что единственный уголок на звездолете, где я неизменно чувствовала себя в своей тарелке, отныне потерял для меня прежнее очарование. Мой мир лежал в руинах, и, боясь по неосторожности оступиться, я в смятении бродила среди груды обломков, скрывающей под собой разверстую пропасть жуткой неизвестности. Пусть медленно и неохотно, но накатившая было паническая атака понемногу сошла на нет, стягивающий виски обруч с треском лопнул, а затаившиеся во тьме призраки дружно бросились врассыпную, как только окружающее пространство озарилось ярким электрическим светом.

Я задумчиво покрутилась в кресле, машинально смахнула осевший на столе слой пыли и решительно вызвала виртуальную клавиатуру. Обычно я каждое утро в поте лица разгребала колоссальные завалы входящей корреспонденции, но сегодня мой почтовый ящик был практически пуст. Создавалось впечатление, что в мое отсутствие электронный документ на корабле безнадежно замер, и мне даже представлять не хотелось, какой непочатый край работы предстоит мне в отдаленной перспективе, когда по возращению к нормальной жизни Командование затребует ежедневную отчетность о состоянии дел на звездолете. Честно говоря, я даже не была уверена, что капитан скрупулезно вел записи в бортовом журнале – когда на корабле творится такая чертовщина, экипажу резко становится не до бюрократии, и на этом фоне стремление Майкрофта соблюсти формальные процедуры навевало определенные подозрения. И как вскоре обнаружилось, интуиция меня не подвела, и передо мной в очередной раз встал сложный моральный выбор.

Капитан отправил файлы на мой личный почтовый ящик, и доступ к данной информации имелся сейчас лишь у нас двоих, будто бы я и по сей день занимала на «Этернуме» пост старшего помощника. Указанное обстоятельство здорово напоминало злую шутку, и я всё чаще замечала, что судьба взяла обыкновение надо мной ехидно подтрунивать. И я бы нормально отнеслась к невинной насмешке или тонкой, остроумной иронии, но грубый, оскорбительный сарказм причинял мне физическую боль – такую пронзительную и острую, что у меня всё сжималось внутри от осознания своей ничтожности. На что я годилась, кроме фальсификации документов по негласному распоряжению капитана? В эти самые минуты коммандер Рэнд умирал от радиации, а я листала страницу за страницей и не могла ответить на вопрос, готова ли я во второй раз поставить под угрозу незапятнанную репутацию Административного Корпуса.

Глава

XXIII

Уже неоднократно упомянутые выше файлы были напрямую связаны с чередой событий, произошедших на «Этернуме» с того момента, как звездолет совершил прыжок в гиперпространство и вопреки всем законам не только физики, но и элементарной логики, внезапно оказался совершенно не там, где изначально планировалось. Согласно Уставу Космофлота от капитана требовалось в обязательном порядке зафиксировать все свои последующие действия в бортовом журнале, что Майкрофт, в общем-то и сделал, однако, подвох заключался в содержании данных записей, которое в определенных аспектах шло вразрез с реальным положением вещей, а кое в чем и вовсе от него в корне отличалось. Одни детали капитан предпочел опустить, другие – изрядно приукрасить, а в изложении третьих – прибегнуть к полной отсебятине, так что в конечном результате итоговый процент достоверности с трудом дотягивал даже до пятидесяти.