Эти лживые клятвы

– Как такое вообще возможно? Почему этого не случилось раньше, если так легко покалечить целый двор?

Он качает головой.

– Потому что цена такой силы слишком велика. Когда королева произносила это проклятие, она сходила с ума от ревности. Помимо жертвоприношения в день летнего солнцестояния она, чтобы подчинить магию своей воле, отдала что-то еще. Она сделала так, чтобы Благие не могли причинять вред Неблагим – и таким образом положила конец Великой войне фейри.

– Этого не может быть, – я качаю головой. – Один из стражей королевы ранил Финна. Я лично зашивала его рану.

– Возможно, стражник работал на королеву. Но Благие не могут ранить Неблагих.

Я вспоминаю, как Финн говорил, что они думали, что стражники были Благими, тогда как на самом деле они были Дикими фейри, нанятыми золотой королевой. Я не могла понять, почему Дикие фейри представляют для него большую опасность, чем Благие. Но теперь понимаю.

– Почему никто ничего мне не рассказал?

– Проклятие не позволяет фейри говорить об этом – хитроумная лазейка королевы, чтобы люди не узнали правду.

– Тогда почему ты можешь говорить об этом?

– Гоблины – хранители королевств. Мы собираем секреты и рассказы, записываем истории. Никакое проклятие или заклинание не может помешать нам собирать любую информацию или делиться ею. Хотя мои сородичи знают, что лучше не злить королеву и не разбалтывать на каждом углу ее секреты. Ее гнев велик. Просто спроси слуа, которые скрываются около приморского дворца, – при этих словах он ухмыляется.

– Почему она позволила им использовать людей, чтобы вернуть свои силы? Зачем давать им такую возможность, если фейри так мало заботят жизни людей?

– Потому что королева хотела, чтобы Неблагие стали злыми, в точности как о них говорят в легендах. Она хочет, чтобы они убивали людей. Так она наказала всех людей из-за той, кто украла сердце короля Оберона.

– И все же она хочет, чтобы ее собственный сын женился на человеке.

Королева никогда мне не нравилась. Возможно, я пожалела ее в ту первую ночь, когда увидела пустоту в ее глазах. Когда я узнала о лагерях, я начала ее ненавидеть. Но все равно было трудно представить, что милый ученик мага, в которого я влюбилась, был рожден кем-то настолько злобным. Настолько жестоким.

– Она хочет, чтобы у ее сына было много потомков, чтобы он продолжил жить после нее и превосходил по силе даже ее. На человеке хочет жениться он сам – на одном конкретном человеке, с прекраснейшими огненно-рыжими волосами, – он убирает мои волосы в мешочек на поясе. – Я дал тебе больше, чем должен был, за то, что ты предложила, – он поднимает руку, сжимая пальцы вместе. Еще секунда – и он щелкнет пальцами и исчезнет.

– Стой!

Его рука опускается.

– Да?

– Проклятие можно снять?

Он качает головой.

– Не искушай судьбу. Спокойной ночи, Огонек.

– Стой, – я вытягиваю еще один локон из волос на затылке. – Если я дам тебе еще волосы, ты скажешь мне, как снять проклятие?

Он просто протягивает руку и медленно раскрывает ладонь.

Я закрываю глаза и срезаю еще один локон. Когда мои служанки увидят, что я с собой сделала, у них будет истерика. Но если я смогу спасти Финна и тех детей в лагерях, если я смогу спасти Ларк и сделать так, чтобы Прета не впадала в панику при виде обычной царапины…

Я кладу локон в его сморщенную ладонь.

– Снять проклятие можешь ты. Двадцать лет Неблагие безуспешно пытались это сделать. Но ты уникальна тем, что можешь положить конец мучениям Неблагих двумя способами.

Он начинает убирать мои волосы, но я хватаю его прежде, чем он успевает.

– Как?

Его глаза сверкают гневом, и он вырывает волосы из моих рук.

– Источником проклятия является полное злости и горечи сердце королевы. Проклятие будет действовать, пока она каждый год будет приносить в жертву одного из своих.

– Она приносит в жертву одного из своих?

– Каждое летнее солнцестояние нужно жертвовать огню золотого фейри. Тогда проклятие будет действовать.

Мой желудок сжимается.

Сестра Джалека.

А в этом году – кого она принесла в жертву? Неблагие беженцы не смогут ждать еще год, но…

– Если жертвоприношения не случится, проклятие будет снято?

– Оно будет ослаблено, но не снято. – Ненавижу, когда гоблины ходят вокруг да около.

– Скажи, как снять проклятие и вернуть Неблагим их силы.

– Огонек, есть два способа. Какой путь ты хочешь знать? Тот, где ты умрешь, или тот, где будешь жить?

Я чувствую, как по всему моему телу проходит волна дрожи, и сглатываю.

– Тот, где буду жить.

– Ну, коли так… – его губы растягиваются в лукавой ухмылке. – Чтобы снять проклятие и остаться в живых, ты должна убить королеву.

Я слышу стук в дверь. Вот и кончился мой час.

Я открываю рот, чтобы сказать Баккену, чтобы он уходил, но его уже нет.

– Абриелла?

При звуке голоса Себастьяна меня одновременно бросает в жар и в оцепенение. Я боялась встречи с ним – после того что произошло вчера вечером. Но, несмотря на то что мое сердце еще болит, он нужен мне больше, чем когда-либо.