Эти лживые клятвы

– Определенно, это было… интересно. Господи, Баш, кажется, эти женщины придушили бы меня голыми руками, если бы думали, что это сможет хоть на миллиметр приблизить их к тебе, – я качаю головой. Одиннадцать красивых, светлоглазых, здоровых девушек, каждая из которых невероятно взволнована перспективой стать невестой Себастьяна. – Ты действительно собираешься жениться на незнакомке?

Он сглатывает.

– Надеюсь, когда придет время жениться, моя будущая невеста не окажется незнакомкой.

– Ты уходишь от ответа, – я стараюсь говорить непринужденно, но вижу в его глазах усталость.

Он делает глоток чая.

– Это традиция.

– Традиция? Выбирать невесту, как обычно выбирают племенную кобылу?

А вот и моя попытка вести себя мило.

– Как бы ужасно тебе это ни казалось, важно, чтобы мы продолжили королевский род. У меня нет братьев и сестер, а мои дедушка с бабушкой и прадедушка погибли в Великой войне фейри. Моя мать и я – единственные оставшиеся в живых представители королевской династии Благого двора. И хотя некоторые из моих предков могли позволить себе роскошь жениться по любви и надеяться со временем обзавестись детьми, я себе этого позволить не могу. Рождение в привилегиях накладывает определенную ответственность.

Я прикусываю губу. Мне не нравится этот разговор. Мне не нравится, что я не могу скрыть свои чувства – и что у меня в принципе есть какие-то чувства.

– Если бы у тебя был выбор, ты бы предпочел жениться на благородной фейри?

Себастьян ставит кружку и, скрестив руки на груди, прислоняется к столешнице.

– Честно говоря, я бы вообще предпочел не думать о браке. Мне всего двадцать один, для моего вида это очень молодой возраст. В идеальном мире я мог бы не думать о браке еще лет десять или даже больше. Но мой мир не идеален. Он расколот. И я должен это исправить. Это унизительно и пугающе. Мне бы очень хотелось вернуться в Фейрскейп и быть учеником мага, но я серьезно отношусь к обязанностям перед моим народом. Как бы мне ни хотелось, я не могу смотреть на свадьбу и церемонию связывания уз так же романтично, как делала в моем возрасте моя мать.

– Связывания уз? Что романтичного в том, чтобы кого-то контролировать?

Он склоняет голову набок и хмурится.

– Почему ты считаешь, что все дело в конт-роле?

– Разве не так вы привязываете к себе ваших рабов?

Он отрицательно качает головой.

– Никто из моих слуг не заключал со мной уз. И хотя некоторые фейри использовали их, чтобы поработить людей на всю жизнь, узы никогда не были для этого предназначены. Церемония связывания уз была частью свадеб фейри с начала времен. Ее истоки чисты. Связанные фейри всегда чувствуют друг друга. Это повышенная эмпатия, которая позволяет узнать, когда партнер находится в опасности или ему больно. Связанные узами супруги фейри всегда осознают потребности друг друга. Они чувствуют боль и счастье друг друга, как свои собственные. Это действительно очень красиво.

– Но когда ты заключаешь узы с человеком, это не так.

Он качается на пятках и вздыхает.

– Первые фейри, которые связали себя узами с людьми, не знали, что это будет по-другому. Но ты права. Так и есть. Люди не обладают магией, так что узы с ними больше похожи на односторонний канал связи. Человек не знает, что чувствует фейри, который связан с ним.

– И это дает фейри некоторую степень контроля над людьми, – говорю я, не желая, чтобы он оставил эту фразу невысказанной. Я качаю головой. – Представить не могу, что кто-то это допустит.

– Они контролируют их не так, как ты думаешь. У человека все еще остается свобода воли, но фейри, которые не уважают узы, определенно использовали их для того, чтобы подчинить себе людей.

– Для меня это звучит как контроль.

– Но это не так, – он задумчиво чешет затылок. – Представь, что я хочу, чтобы ты спала. Если бы мы были связаны, я бы не смог заставить тебя лечь спать, но мог бы мысленно выключить свет и завернуть тебя в теплое одеяло. А у тебя будет возможность выбора – закрывать или не закрывать глаза.

– А что, если твоя будущая невеста не захочет заключать узы?

Он грустно улыбается и, глядя мне в глаза, касается моей щеки. Я чувствую прикосновение его покрытых мозолями пальцев.

– Думаю, под этой крышей ты – единственная женщина, которая откажется заключить со мной узы.

Он хочет, чтобы я за это извинилась? Неужели он думает, что я поменяю свое отношение к узам только потому, что он не тот, за кого себя выдавал? Но, кажется, он не ждет ответа.

– Узы все еще могут быть прекрасными, – продолжает он, – даже если ими связаны фейри и человек. Потому что здесь речь идет о том, кто является частью тебя. Это – дар, который сделает тебя лучшим партнером, потому что ты будешь лучше осведомлен о… потребностях… того, с кем ты связан.

Его взгляд опускается на вырез моей ночной рубашки, и я невыносимо краснею.

– Это много для тебя значит, – говорю я.

– Так и есть. А после того, как у моей невесты родятся дети, она выпьет Зелье жизни, и узы будут связывать нас так же, как любых двух фейри.

– Зелье жизни?