Эти лживые клятвы

Женщина окидывает меня быстрым взглядом и, видимо, сочтя мой наряд приемлемым, поворачивается к двери.

– Очень хорошо. Предлагаю ненадолго уехать из дворца.

У меня перехватывает дыхание. До этого момента я не осознавала, как сильно на меня давят эти стены. После того как я чуть не погибла в лесу, я не осмеливалась ослушаться приказа Себастьяна и не выходила за ворота замка. Но, конечно, с Эврелоди я буду в безопасности.

Она уже идет по коридору, и мне остается только последовать за ней.

– Куда мы идем?

Она отвечает, не замедляя шага и не оглядываясь на меня.

– Если ты хочешь стать принцессой, тебе нужно познакомиться со своими будущими подданными.

* * *

В карете лежат удобные подушки, а на окнах висят занавески. Мы с Эврелоди покидаем территорию замка в небольшой карете, и я прекрасно понимаю, наблюдая за меняющимся пейзажем, что она следит за мной. Я даже не пытаюсь завести разговор, и она тоже. Вместо этого я все свое внимание концентрирую на зеленых холмах, лесе вдалеке и горах за деревьями. Даже несмотря на то, что я знаю, насколько опасны эти леса, я все равно считаю, что они прекрасны. Территории Благого двора сияют пышной зеленью поздней весны. Интересно, земли Неблагого двора такие же или фейри теней страдают от вечной зимы?

Отъехав от замка на несколько миль, мы сворачиваем в какую-то чудную деревушку. Карета трясется на каменистой дороге, и меня бросает то в одну, то в другую сторону.

– Мы приехали, – говорит Эврелоди, когда карета резко останавливается.

На улочках стоят дома, выстроенные из дерева и кирпича. От одной из тележек по улице разносится запах свежего хлеба и пирожных. Какой-то торговец наливает вина на пробу; другие продают цветы, красивые ткани и драгоценности.

В Фейрскейпе тоже есть такой рынок. Когда я была маленькой, мама водила нас туда, выполняя поручения богатой семьи, на которую работала. Они отправляли ее за свечами и одеждой, за картинами, которые можно было бы повесить в их огромном доме. Если мы хорошо себя вели, мама покупала нам по крошечному леденцу. Раньше я думала, что мы покупаем все это для себя, что мы можем позволить себе такую роскошь.

– А что это за маленькие фейри? – спрашиваю я у Эврелоди, кивая на крошечных летающих существ с крыльями как у бабочек.

– Тише, – она качает головой, берет меня за руку и тянет в узкий переулок напротив деревенского рынка. Дома на этой улочке почти одинаковые, но мы проходим мимо первых двух и поднимаемся по ступенькам третьего. Дверь со скрипом открывается, Эврелоди втягивает меня внутрь и наваливается на дверь, чтобы закрыть весом своего тела. – Спрайты не любят, когда их называют «маленькими».

– Но они…

– Куда могущественнее, чем выглядят, и куда злее, чем ты можешь себе представить, – говорит она. – На самом деле именно по этой причине некоторые и называют их спрайтами, но это сленг, и многие спрайты считают, что это унизительно. Если ты обидишь спрайта, на тебя могут напасть огненные муравьи или наброситься рой пчел.

– Они не все такие злые, – раздается тихий голос. – Некоторые из них довольно кроткие.

Я поворачиваюсь направо и начинаю пятиться к двери. Из тускло освещенной комнаты выходит мужчина. Кейн. Тот красноглазый рогатый фейри, который нес меня на плече на встречу с Финном.

Я отворачиваюсь от Кейна и улыбаюсь своей наставнице. Я не знаю, где мы, но я не могу допустить, чтобы кто-то из людей королевы Арьи подумал, что я связалась с врагом.

– Нам нужно уехать.

Эврелоди улыбается мне, а затем воздух вокруг нее мерцает, а кожа начинает светиться. И вот передо мной стоит уже не Эврелоди, а Прета. Сколько же образов у этой фейри.

– Прета… ты… – начинаю закипать я.

В ответ она улыбается и делает мне небольшой реверанс.

– Абриелла, как это мило. Ты помнишь, как меня зовут.

– А где Эврелоди?

– Она оставила службу при дворе много лет назад, но я время от времени появляюсь в ее обличье, чтобы обеспечить легкий доступ в замок. У королевы столько придворных, что она даже не замечает, что ее старая ученая редко занимается исследованиями.

Я бросаю взгляд на дверь. Кому принадлежит карета, в которой мы приехали, Прете или королеве? Кто может гарантировать, что, если я выбегу на улицу, мой кучер вообще куда-нибудь меня отвезет.

– Назови мне хоть одну вескую причину, по которой я не должна сейчас вернуться в замок и рассказать, кто ты на самом деле.

Она закатывает глаза и поворачивается к Кейну.

– Принц Ронан считает, что она такая умная и такая особенная. Но если бы она действительно была умной и особенной, полагаю, она хотела бы знать все причины, по которым ей не стоит рассказывать это королеве. А не только одну из них.

– Принц молод и ослеплен ее красотой, – говорит Кейн. – Когда она сбежала из таверны, стало ясно, каким хорошим она была бы разведчиком.

Я складываю руки на груди.

– Оскорблениями ты ничего не добьешься. А вот угодить в королевскую темницу можешь запросто.

Но эта угроза их не смущает.

Вместо этого Прета небрежно сбрасывает мантию и вешает ее на крючок у двери. Она поправляет кожаный жилет и ножны на боку.

– Я не враг тебе, Абриелла.