Эти разные, разные лица (30 историй жизни известных и неизвестных актеров)

Впервые Алексей Смирнов снялся в 1958 году в фильме «Кочубей». Ему было уже 38 лет. А первой его заметной ролью стал матрос Митя Кныш в «Полосатом рейсе». Большую часть экранного времени он провел в компании тигров и льва. Причем в одном из кадров актер лежит на палубе буквально в обнимку с царем зверей, пусть даже и спящим. В этом смысле Алексей Макарович Смирнов был находкой для киношников. Он не отказывался ни от каких трюков, причем делал все сам — поди найди дублера с такими формами! Если надо лезть в воду в ноль градусов — это для него не вопрос. На съемках «Автомобиля, скрипки и собаки Кляксы» так и случилось. Постановщик этой детской феерии Ролан Быков собрал своих артистов перед водоемом и объявил: «Надо нырять!» Тонкий, интеллигентный Николай Гринько отказался наотрез: «У меня радикулит, я пролежу полтора месяца...» Гениальный эксцентрик Георгий Вицин даже удивился: «Зачем я полезу в воду, если я и так сыграю тебе мокрого?!» — и действительно сыграл. У него очень долго изо рта, из носа и из рукавов лилась вода. Короче, полезли только трое: Быков (как режиссер), Гердт и Смирнов. В результате Быков слег на три месяца с воспалением легких. Железный Гердт перенес это совершенно спокойно — он не мог позволить себе не войти в воду, потому что все подумают, что это из-за ноги! И в этом вопросе он будет вдвое самоотверженнее! А Леша — ему как Бог велел. За него даже можно было не сомневаться. Он и в болото в «Айболите-66» полез без вопросов. Семнадцать дней шли съемки в вонючей жиже — знаменитая сцена обхода. Он только кричал от боли — болото кишело пиявками. Его герой, в отличие от персонажей Быкова и Мкртчяна, был одет только в майку и шорты...

Так что ледяная вода, болото, пиявки, сероводород, дым, крыша — его вел кураж. Часами ползать на четвереньках — пожалуйста! Если это будет смешно. А еще лучше — трагикомично! Взять того же «Вождя краснокожих» из комедии Леонида Гайдая «Деловые люди» — обхохочешься, а потом действительно пожалеешь двух незадачливых жуликов. Вспомните Смирнова в начале новеллы: громила Билл, гроза округи, вальяжно развалился на крыльце трактира, попыхивает сигарой и внушает ужас заезжим ковбоям. А когда напарник Сэм (в исполнении Георгия Вицина) ободряюще стучит по его животу, раздается глухой металлический звон, будто бьют по перевернутому вверх дном тазу. И каким мы видим Билла в финале — жалким, оборванным, полусумасшедшим, с бесчисленными синяками и шишками.

Георгий Вицин, актер:

— Алексей Макарович был хороший человек, общительный, справедливый, честный, обаятельный. Этакий крепкий, мускулистый мужик. Терпел любые издевательства режиссера, ни на какие трудности не обращал внимания. Сказалось, наверное, военное прошлое. В то же время, Алеша был горячий. Если чувствовал несправедливость — открыто возмущался, возражал. Может, такая его открытость и честность кому-то на студии не нравилась. Кто-то его недолюбливал на «Ленфильме».

Со временем он стал себе позволять больше откликаться на приветствия, соглашаться выпить — не мог отказать. К сожалению, он не мог остановиться и в еде — а это уже болезнь! Все больше и больше загружал желудок и при этом говорил: «Я скоро умру». Я его ругал: «Зачем же так утомлять свой организм? Ты как Яншин!» Помнится, Михаил Михайлович дошел до того, что засыпал постоянно, на сцене, на репетиции, — и все от переедания. Его откачали в Институте питания, он пришел в себя, сбросил вес, стал соблюдать диету и этим продлил себе жизнь. Я это все рассказал Алексею Макаровичу, но он не послушал. А зря. За здоровьем надо следить...

Один за другим выходили фильмы «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», «Айболит-66», «Свадьба в Малиновке», «Зайчик», «Семь стариков и одна девушка», «Огонь, вода и медные трубы», десятки других, сегодня уже забытых, удачных и неудачных, картин. Ролан Быков даже собирался ставить продолжение нашумевшего «Айболита», надеясь вывести на экран новую троицу комедийных масок: Быков — Мкртчян — Смирнов. По сценарию они должны были появиться с песней:

А кто старое помянет — тому глаз вон!
И даже, и даже, и даже оба глаза,
Оба глаза, оба уха, обе руки и обе ноги!..