Эти заманчивые сокровища дракона. Книга 1

 Гоблин посмотрел на внушающую уважение дубинку, потом в сторону ворот, где расположились не менее трех десятков телег? и увидел, что возле каждой из них стоит по монаху. И у каждого монаха в руке дубина. Гоблин был свободолюбив и храбр. Он мог один на один выйти на битву с хищным змееголовом. Но он был достаточно разумен, чтобы не вступать в конфликт с Орденом.

 - Спасибо тебе за добрый совет, святой отец, - промолвил гоблин, - я так и сделаю. - Он взялся за вожжи и стал поворачивать лошадь.

 - Нечего здесь ошиваться, - сказал Хитрый Гвоздь. - Могли бы и сразу сообразить, что нас здесь не пропустят. За рыцарем тоже не дураки стоят. Сам Хоанг виды на сокровища имеет. Поедем к тебе, Пелей, отдохнем, попьем пива. Есть у тебя дома хорошее пиво?

 - Найдется, - Пелей понял, что Гвоздь что-то придумал, но спрашивать не стал. Не то место. Слишком много лишних ушей.

 Хитрый Гвоздь повернулся к строю стражников и посмотрел на сержанта Нообста. Нообст почувствовал его взгляд и посмотрел на гоблина. Гвоздь пожал плечами. Нообст тоже пожал плечами.

 - Поехали, - позвал Гвоздь братьев Пекисов и Крагозея. - Сейчас в самый раз выпить пару кружек холодненького пива.

 Скоро площадь перед воротами опустела. Телеги убрались восвояси, монахи тоже ушли. Только двое из них остались. Они скромно стояли возле городской стены, предавшись молитвам. Маляры пытались выкрасить ворота в какой-то непонятный цвет.

 Стражники застыли на своих постах. Все они смотрели на Черного Лейтенанта. А сам лейтенант никак не мог сообразить, что произошло: кажется, он держал в руках сверток с монетами, а потом вернул его. Такого не могло быть, и лейтенант решил, что изможденный службой и лишенный выпивки он на мгновение вздремнул, и это ему приснилось.

 Сержант Нообст поглядел вслед уехавшим телегам.

 "Чего это они все хотели рвануть за ворота? - пытался сообразить он. - Да такой толпой. А впереди Деляга с братом и Хитрый Гвоздь. Если Деляга и Гвоздь куда-то рвутся, значит там, куда они спешат, должны быть монеты. И немало. Эти за пригоршней меди не пойдут. Мы, стражники, по медяку собираем, а им золотые подавай. И Крагозей за ними увязался. Болтун, а тоже тянется туда, где жирно. Все это не так просто..."

 Он повел носом, в сторону ворот. Пахло вонючей краской и потом стоявших в строю стражников.

 Сержант Нообст был не таким человеком, который со стороны смотрит, как другие набивают карманы. Сержант Нообст не был бы сержантом Нообстом, если бы его тут же не потянуло за ворота, туда, куда собрались Деляга и Гвоздь, туда, где пахло монетами. И, может быть, даже золотыми.

 Он поправил меч, висевший на ремне, перекинутом через плечо, подкрутил усы, подошел к безнадежно трезвому, уставившемуся бессмысленным взглядом в пустоту лейтенанту Брютцу и громко щелкнул каблуками. Лейтенант перевел бессмысленный взгляд из пустоты на сержанта Нообста.

 - Мой лейтенант, - обратился тот, - прошу разрешения отлучиться. Надо получить на складе ведро.

 Брютц представил себе ведро полное пива...

 "Совсем не обязательно пить пиво из кружки или из кувшина, вполне можно пить из ведра, - подумал он. - И если сержант принесет ведро пива, я выпью его. А потом - все равно: пусть на каланчу, пусть кукушкой".

 - Ведро? - с надеждой уточнил Брютц.

 - Так точно, ведро!

 - М-м-м, - промычал лейтенант. В горле было сухо, в голове пусто. - М-м-м... - Он и не видел Нообста, он видел ведро полное пива. Ведро светилось и умопомрачительно пахло.

 - Ведро для мытья полов в караульном помещении, - неотесанными булыжниками обрушились слова сержанта.

 Внутренний голос противно захихикал.

 Видение исчезло. Брютц очнулся и представил себе ведро полное воды... Это было ужасно, лейтенанта передернуло от отвращения.

Глава двенадцатая.

 Небольшой отряд, возглавляемый рыцарем, оставил позади себя ворота, а также прекрасный город Геликс со всеми его свободами и заботами, и теперь двигался по ухабистой степной дороге, уходящей за горизонт. Каретник Шовкр выделил Бурксту свой лучший экипаж с мощными рессорами и мягкими сидениями для пассажиров. Но и они не спасали от немилосердной тряски. Дорогу эту не ремонтировали последних двести - триста лет, точнее, ее не ремонтировали никогда. Сменявшие друг друга бургомистры, твердили одно и то же: дорога находится за пределами города, и на ее ремонт они не имеют права истратить ни одной медной монеты из городской казны. Пусть ее ремонтируют те, кто по ней ездит. А поселяне, которым чаще всего приходилось пробираться по этой разбитой стиральной доске, не менее резонно считали, что поскольку они привозят горожанам провиант, без которого Геликс жить не может, то городские власти и должны содержать дорогу в порядке. Бургомистры твердо стояли на своем, упрямые поселяне - на своем. Так что нашим путешественникам приходилось передвигаться по дороге, на которой за триста лет была собрана богатейшая коллекция ухабов и выбоин, самых различных, самых неожиданных и причудливых форм. От простейших вульгарных колдобин до замысловатых рытвин, переходящих в ямы - ловушки.