Эти земли полны волшебства

Оказывается, Кресс уже давно что-то бойко рассказывал, но Мюрла был так занят своими мыслями, что даже не обратил на это внимания. Видимо, речь шла о свертке.

— Кресс, извини, я прослушал.

Попугай внимательно посмотрел на Мюрлу.

— Да ты сам не свой. Тебя так напугали олень и эта елка?

— Кресс, пойми… тут никогда ничего такого не происходило. Я не искатель приключений, я не хочу, чтобы вокруг моего дома творилось непонятное и пугало меня…

— Признаться, я бы тоже этого не хотел. Для меня твой дом стал спасением, безопасным и спокойным местом, я хочу, чтобы он таким и оставался. Поэтому мы развернем этот сверток и попробуем понять, кто нарушает наш покой! Я предлагал уйти в лес и открывать там, мало ли что…

Мюрла зевнул и рассеянно ответил:

— Наверно, ты прав. Но давай отложим это до утра. Как-то слишком много происшествий для одной ночи…

Попугай кивнул. Это было разумно — подождать немного и изучить странный предмет при свете дня, когда все выглядит совсем иначе, а тревожные необъяснимые события случаются реже. Сверток ради безопасности был вынесен за дверь и укрыт от непогоды на крылечке в большом деревянном ящике для инструментов и всякой хозяйственной всячины.

Спустя совсем мало времени в доме стало тихо и темно. Метель продолжала завывать за окнами, мокрый снег прилипал к стеклам, что-то постукивало по крыше и летело куда-то дальше вместе с ветром. Небо уже не было таким черным. Горизонт по чуть-чуть начинал светлеть, утро потихоньку давало о себе знать.

В домике пахло кофе и выпечкой. Кресс и Мюрла крепко спали, завернувшись в одеяла. Утомленные ночными приключениями, они не видели снов. Шум ветра убаюкивал их и погружал в такой необходимый сейчас для обоих глубокий отдых.

Глава 15. Чаромиры нет дома

А как же там Гриф в своем новом одиноком походе?

Крауд уже приближался к границе Леса и Опушки с Холмами. На его пути не было метели, погода стояла тихая и приятная. Ночь Гриф провел в дороге, наблюдая за звездами и тренируясь в разных несложных заклинаниях. Спать ему совсем не хотелось, он был рад побыть один и обдумать все, что с ним случилось с того времени, как он покинул свою скалу. Мир загадывал ему одну загадку за другой. И Хедль, и Чаромира, а теперь еще и Кресс только намекали на что-то, но никогда не говорили прямо.

Гриф вдыхал холодный воздух и вспоминал ту странную ночь, которая привела его в пещеру. Кто-то невидимый варил что-то разноцветное в своем котелке. Гриф понимал, что его пригласили, чтобы показать или рассказать о чем-то. Но, видимо, он оказался не очень вежливым гостем… Вообще, гуляя по лесу с Крессом, Гриф часто замечал, что Лес и Опушка не так уж и просты. Мюрла, конечно, говорил, что это очень тихие места, но Гриф чувствовал иначе. Он ловил дуновения ветра и ощущал в них много магического. В лесу что-то обитало, но не проявляло себя. Редкие жители Леса и Опушки не замечали в своей ежедневной жизни никаких необычных проявлений.

В своих прогулках с Крессом Гриф не раз останавливался и наблюдал, как ветки деревьев сплетаются в удивительные узоры. В них явно просматривались чьи-то лица, которые ветер тут же превращал в силуэты животных. Однажды Кресс остался дома болтать с Мюрлой, и Гриф бродил по окрестностям один. На одной из тропинок он резко остановился и вздрогнул: в нескольких шагах от него стоял большой белоснежный олень с яркими черными глазами и тонкими серебристыми рогами. Грифу даже показалось, что он услышал звон колокольчика. Он протянул руку к оленю и сделал пару шагов навстречу, но олень растворился в воздухе.

После этого случая Гриф уже не сомневался, что Лес и Опушка — это место странное и таинственное. Магия этого уютного пространства с солнечными полянками и милыми домиками с огородами казалась ему сомнительной и непонятной. А после посещения ночью загадочной пещеры Гриф и вовсе стал ощущать себя в гостях у Мюрлы неуверенно и напряженно. Его не смущала неизвестная посторонняя магия, нет! Грифу, наоборот, было очень интересно выяснить, с чем он столкнулся, изучить и понять это явление, но внутренний голос твердил ему, что тут скрывается что-то темное и довольно мрачное.

Темная сторона магической силы раздражала Грифа, как раздражали его и все те, кто проповедовал только светлую магию. Такое разделение, по мнению колдуна, было неприемлемым, ведь и у ветра, и у тумана, и у болот не было светлых и темных сторон. Что же касается намеренных и искусственных попыток практиковать только светлое или только темное, то здесь Гриф презрительно фыркал и терял интерес к таким магам.

Сами по себе темные практики были неприятны Грифу. Они уходили корнями в саму почву жизни, вытаскивали из нее все слишком земное, слишком человеческое и довольно прямолинейное. Это как наблюдать за разбушевавшейся стихией: странно обдумывать и рассматривать, нужно быстрей спасаться и бежать как можно дальше.