Этика

Таким образом, я рассмотрел здесь все средства против аффектов или все то, что может сделать против аффектов душа, рассматриваемая сама в себе. Из этого следует, что власть души над аффектами состоит 1) в самом познании аффектов. См. схол. пол. 4 этой части. 2) В том, что она отделяет аффекты от мысли о внешней причине, которую мы воображаем смутно. См. пол. 2 с его схол. и пол. 4 этой части. 3) В том, что по времени аффекты, относящиеся к вещам, понимаемым нами, превышают те, которые относятся в вещам, понимаемым нами смутно или не в полном виде. См. пол. 7 этой части. 4) Во множестве причин, которыми поддерживаются аффекты, относящиеся к общим свойствам вещей или к Богу (см. пол. 9 и 11 этой части. 5) Наконец, в порядке, в котором душа может располагать и взаимно связывать свои аффекты. См. схол. пол. 10 и сверх того пол. 12, 13 и 14. Но чтобы лучше понять эту власть души над аффектами, нужно особенно заметить, что мы называем аффекты сильными, когда сравниваем аффект одного человека с аффектом другого и видим, что тем же самым аффектом один волнуется больше, чем другой, или когда сравниваем между собой аффекты одного и того же человека и видим, что один аффект удручает или возбуждает его более, чем другой. Ибо (по пол. 5 части 4) сила каждого аффекта определяется силой внешней причины сравнительно с нашей силой. Но сила души определяется одним познанием; бессилие же или страсть оценивается лишением познания, т. е. тем, почему идеи называются неполными. Из этого следует, что та душа наиболее страдает, большую часть которой составляют неполные идеи, так что она распознается больше по тому, в чем она страдает, чем по тому, в чем она действует. И наоборот, та душа наиболее действует, большую часть которой составляют полные идеи, так что хотя бы у нее было столько же неполных идей, как и у первой, однако она характеризуется более теми, которые приписываются человеческой силе, чем теми, которые свидетельствуют о человеческом бессилии. Далее, нужно заметить, что душевные страдания и несчастья большей частью происходят от излишней любви к вещи, которая подвержена многим переменам и которой мы никогда не можем обладать. Ибо всякий заботится и беспокоится только о той вещи, которую любит, и обиды, подозрения, вражда и проч. происходят не иначе как только из любви к вещам, которыми на деле никто не может обладать. Из этого мы легко поймем, что может сделать с аффектами ясное и отчетливое познание, и в особенности тот третий род познания (по схол. пол. 47 части 2), основание которого есть познание Бога; именно, оно если не совершенно уничтожает аффекты, поскольку они суть страсти (см. пол. 3 с его схол. и пол. 4 этой части), то по крайней мерю производит то, что они составляют самую меньшую часть души. См. пол. 14 этой части. Затем, оно рождает любовь к неизменяемому и вечному предмету (см. пол. 15 этой части), которому мы действительно сопричастны (см. пол. 45 части 2), и по этой причине такая любовь не может быть запятнана никакими недостатками, свойственными обыкновенной любви, но она постоянно может становиться больше и больше (по пол. 15 этой части), занимать наибольшую часть души (по пол. 16 этой части) и широко на нее действовать. Этим я сказал все, что касается настоящей жизни. Ибо если я сказал в начале этой схолии, что я в немногих словах охватил все средства против аффектов, то это легко может видеть каждый, кто обратит внимание на то, что мы сказали в этой схолии, и вместе с тем на определения души и ее аффектов и, наконец, на пол. 1 и 3 части 3. Итак, теперь время перейти к тому, что относится к продолжаемости души без отношения к телу.

ПОЛОЖЕНИЕ XXI

Душа ничего не может воображать и не может вспоминать о прошедших вещах иначе как только при существовании тела.

Доказательство

Душа выражает действительное существование своего тела и представляет впечатления тела как действительные не иначе как при существовании тела (по коралл, пол. 8 части 2), и, следовательно (по пол. 26 части 2), представляет каждое тело действительно существующим не иначе как при существовании своего тела. Отсюда душа ничего не может вообразить (см. опр. воображения в схол. пол. 17 части 2) и не может вспомнить о прошедших вещах иначе как только при существовании тела (см. опр. памяти в схол. пол. 18 части 2), – что и требовалось доказать.

ПОЛОЖЕНИЕ XXII