Этика. О Боге, человеке и его счастье

Бог не испытывает внешнего изменения. Первый вид изменений, исходящих от внешних причин, не имеет места в Боге; ибо он единственная причина всех вещей и не страдает ни от кого. К этому надо прибавить, что ни одна сотворенная вещь не имеет в себе никакой силы существовать, следовательно, еще менее силы произвести нечто вне себя самой или против своей причины.

Однако в Священном Писании часто упоминается, что Бог был разгневан и огорчен грехами людей и тому подобное. Но здесь действие принимается за причину, как, например, говорят, что солнце летом сильнее и выше, чем зимой, хотя оно не изменило своего места и не восстановило своих сил. Что подобные вещи излагаются часто в Священном Писании, видно у Исаии, который (в гл. 59, стих 2) с упреком говорит народу: «Ваша испорченность разлучает вас с вашим Богом».

Бог не испытывает внутреннего (от самого себя) изменения. Пойдем далее и исследуем, не имеет ли места в Боге изменение, идущее от него самого? Этого мы не можем признать и полностью это оспариваем; ибо всякое изменение, зависящее от воли предмета, происходит для того, чтобы он улучшил свое состояние, что невозможно у наиболее совершенного существа. Затем, такое изменение происходит лишь тогда, когда нужно избегнуть зла или приобрести недостающее благо; но то и другое не может иметь места в Боге. Отсюда мы заключаем, что Бог – неизменное существо.

Надо заметить, что здесь я умышленно не упоминал обычных подразделений изменения, хотя мы и подразумевали их в известном смысле. Ибо не было нужды устранять их отдельно, так как мы доказали в т. 16, ч. I, что Бог бестелесен, тогда как обычные подразделения изменений касаются лишь изменений материи.

Глава V О простоте Бога

Между вещами существует троякое различие, именно реальное (действительное), модальное и различие в мысли. Переходим к простоте Бога. Чтобы правильно понять этот атрибут Бога, надо вспомнить о том, что говорит Декарт в § 48 и 49, ч. I своих «Начал философии», а именно что в природе вещей нет ничего, кроме субстанции и их модусов. Отсюда он и выводит (в § 60, 61 и 62) указанное троякое различие, именно реальное, модальное и различие в мысли. Реальным называется различие между двумя субстанциями с различными или одинаковыми атрибутами, например мышление и протяжение или части материи. Это различие очевидно также из того, что одно может быть представлено без помощи другого, а следовательно, может также существовать отдельно. Модальное же различие, как показал Декарт, двояко: с одной стороны, это различие между модусом субстанции и самой субстанцией, а с другой – между двумя модусами одной и той же субстанции. Последнее различие познается из того, что хотя каждый модус может быть представлен без другого, но ни один не может быть представлен без помощи субстанции, модусами которой они являются. Первое модальное различие познается из того, что хотя субстанция может быть представлена без своего модуса, но модус не может быть представлен без субстанции. Различие в мысли, наконец, есть то, которое возникает между субстанцией и ее атрибутом, например если длительность отличается от протяжения. Оно познается также из того, что такая субстанция не может быть понята без этого атрибута.

Откуда возникает всякая сложность и сколько в ней степеней. Из этих трех различий возникает всякая сложность. Первая сложность – та, которая образуется из двух или нескольких субстанций с тем же атрибутом, например всякое соединение двух или большего числа тел, или из субстанций с различными атрибутами, каков человек. Вторая сложность происходит из соединения различных модусов. Третья, наконец, не происходит, но ее происхождение только представляется для лучшего понимания вещи. Вещи, которые не сложены одним из первых двух способов, должны быть названы простыми.