Этикет следствия

Через пару дней Виктор уже чувствовал себя намного лучше, и доктора ослабили действие анестезии. При попытке пошевелиться у следователя болело разом все, в особенности постоперационный шов и поврежденное колено. Так что Виктор старался не двигаться и даже страницы газет переворачивал очень осторожно.

К вечеру зашел шеф. Горностай был, как всегда, бодр и подтянут. В глазах начальства играли довольные искорки — будто хитрый полковник в очередной раз победил в каком-то подковерном спарринге.

Виктор даже смутно подозревал, в чем дело. Шеф, похоже, единственный, кто в этой истории остался в несомненном плюсе: безопасность в луже, инквизиторов отстранили, а городская стража и он персонально — в центре и в белом.

Магичка за спиной начальства понимающе улыбалась. Очевидно, тоже заметила радость шефа.

— Рад, что у тебя, Виктор, все в порядке. А я только что был у князя, — сообщил Горностай, усаживаясь на стул рядом с кроватью. — Получал нагоняй и награду за вашу самодеятельность. В двух словах — вы молодцы, но могли бы и побыстрее, и трупов навалить поменьше. И паршивца этого Кори, оруженосца мергентского, заловить было бы неплохо. Однако вы орлы, и через неделю, как сможешь ходить, представят вас обоих к награде. Так что, рыцарь, дождись, не сбегай следом за прекрасной дамой захватывать несчастный Эзельгарр.

— Не сбегу.

Видимо, в голосе Виктора было что-то… Шеф с Анной переглянулись, и магичка молча вышла.

— Ты ей жизнью обязан, — сказал Горностай, когда за Анной закрылась дверь. Фрайин Ингрид, будущей баронессе Эзельгаррской, Анне Мальцевой и мастеру Николасу. В основном, конечно, благородной даме. И чем ты ее так зацепил?

Если бы не муть в голове, если бы у Виктора не болело все, что только может болеть у человека — он, наверное, придумал бы, что ответить. Возможно, ляпнул бы со злости: "совесть даму заела".

Но Виктор предпочел промолчать, пожать плечами и скривиться от боли.

Рано пока об этом разговаривать.

— Ладно, не дергайся, — усмехнулся шеф. — Дело закрыто, но ты точно ничего не хочешь добавить? Не для протокола — для души?

— Разве что — смутную фантазию, — подумав, сказал Виктор. — Мне кажется, Кори работал не на Мергент. У меня было время все прокачать, и я практически уверен в этом. Слишком качественно он подставил своего сюзерена. Убийство Олега и Анжея полный бред, если рассматривать его как попытку подставить Олега. Гораздо проще было инсценировать нападение секретаря на самого себя.

— Предъявить ножик, труп Олега, пару царапин и рассказать жуткую историю, как на него напал псих? — перебил Виктора шеф. — Логично.

— А если это была попытка стравить герцога и конунга — все сходится. Мергенту, возможно, поперек души был альградский юный гений, а вот война в Заозерье — совсем не нужна. Все торговые соглашения развалились бы.

— Интересная версия, но Кори вполне мог не хотеть засветиться.

— Ага, конечно! — Виктор взмахнул рукой, за что был тут же наказан режущей болью в животе. Следователь зашипел сквозь зубы, осторожно устроился поудобней и продолжил: — Что ж он тогда попрощаться пришел со мной и фрайин Ингрид? Мог тихонько уйти, никто его и не нашел бы! Но нет, он только что табличку себе на грудь не повесил — смотрите, вот я, злодей-убийца, оруженосец барона Кроска!

"А еще он хотел сорвать план Ингрид сделать из меня верную боевую собаку. Судя по газетам, у Рудольфа собрать местных гётов получается не слишком хорошо, а вот за мной бы они пошли… "

Но об этом Виктор промолчал.

Шеф покачал головой, что-то прикинул и прищелкнул пальцами:

— Возможно. Но нам вряд ли удастся узнать, что к чему. Что-нибудь еще?

Рассказать шефу, почему эзельгаррский наследник кинулся резать людей? Почему фрайин Ингрид отдала ценнейший артефакт-телепорт Кори, оруженосцу с "двойным дном", убийце ее секретаря? Сдать свою спасительницу?

А доказательства?

Если забыть о том, что она спасла твою жизнь — пусть не ради тебя, пусть ей нужен был символ, магистр будущего ордена, который мечом добудет ей баронскую корону? Все равно — спасла. Ты, может быть, сумеешь договориться со своей совестью. Но ножа нет, ничего нет, слово против слова…

— Нет, шеф, — твердо ответил Виктор. — Добавить мне нечего.

— Ладно, — как-то очень легко согласился Горностай, — нечего, так нечего. К тому же ты явно последние дни в роли следователя, тебя ждет гораздо более блистательная карьера.

— Я предпочел бы остаться в страже, — медленно, отчетливо, глядя в глаза шефу сказал Виктор.

— О как! Меняешь мантию магистра… Да не делай ты большие глаза! Уже даже дворовые собаки в курсе — Кентавр Гарца, герой, рыцарь, гётская эмиграция за тебя горой, флагшток приготовили, осталось тебя на него водрузить. Рыцарский орден, перспектива брака с самой потрясающей невестой в Заозерье — и вместо этого ты хочешь остаться в страже? Серьезно? Анька меня заверила, что никакой дурман-травой они тебя не поили, но мне кажется — соврала.

— Не соврала. И никакой невесты нет.