Этим вечером я буду неотразима. Не все француженки парижанки

Место «охоты на девушек», как его все называют. И если существуют культовые и мемориальные места, то почему бы не существовать бару, словно специально предназначенному для ухаживаний и приставаний. И можем ли мы на него возлагать хоть какие-то надежды, при условии, что бар напоминает соседнюю забегаловку? Ответ будет таким, каким вы его меньше всего ожидаете! Вы ужаснетесь, когда прочтете. Прежде всего, пространство бара очень ограниченное, что способствует скученности, здесь все – как сельди в бочке. Заняв место за столиком, вы очень скоро можете оказаться чуть ли не на коленях у соседа, даже если он и не собирался за вами ухаживать. Вы не долго будете оставаться в одиночестве, особенно если пришли с подругой. Ведь здесь все возможно. Когда мы в последний раз посещали этот бар, мы наблюдали следующую сценку: наш сосед по столу, подождав, пока его подружка отправится в туалет, срезу же начал нагло приставать к девушке (очень хорошенькой), сидящей позади, чей парень отошел поздороваться с приятелями. В конце концов, нам повезло: мы познакомились с Дамьеном, Грегори и Франсуа-Ксавье, всем чуть-чуть за тридцать и у всех вполне процветающий и обеспеченный вид. На них были двухцветные рубашки с голубой нитью и кашемировые пуловеры. Именно они познакомили нас с основными приемами обольщения. Все начинается с детального осмотра с целью оценить товар и определить на глазок вес потенциальных жертв, расположившихся на террасе. Затем, решив действовать, они перешли в наступление, предприняв осаду нашей цитадели в качестве верных последователей Вобана[101] (лестное для них сравнение, тем более что образ маркиза весьма притягателен, и тем хуже для нас). Они нанесли нам небольшой ущерб, в результате применения так называемого «обходного маневра», который заключался в том, что, завладев ближайшим от нас пространством, они очень вежливо попросили у нас стул, поскольку им не на чем было сидеть. Мы, разумеется, согласились. Несколько взглядов и междометий, брошенных в нашу сторону. Минут через двенадцать девушки, сидящие за их столом, поднялись и вышли. Молодые люди остались, и кто бы в этом сомневался! У нас не было никаких планов относительно того, как держать оборону, оставалось только одно – спастись бегством. Но мы заказали еще по стаканчику вина Сен-Жозеф и превратились в их покорных слушательниц, не будучи покоренными. Быстрое распределение ролей, безобидные разговоры, никаких комплиментов, они сразу же перешли к массированному наступлению. Молодые люди принялись наперебой расхваливать собственные достоинства. Посетовав на недостатки парижанок (признаемся, мы спросили у них, что они о нас думают), один из них произнес: «Им не хватает естественности, и они часто бывают высокомерными». Дамьен, не самый молодой из всей банды, потягивая вино и, видимо, представляя себя барышником на ярмарке крупного рогатого скота в Мейссаке, приподняв прядь волос на моей голове, воскликнул: «Какие у тебя хорошенькие маленькие ушки». Такое нахальство нас покоробило, и, мягко говоря, у меня не было никакого желания кидаться ему на шею, а хотелось продемонстрировать ему все то презрение, на какое я только была способна. «Видишь ли, Дамьен, ты допустил грубость, а грубость никогда не являлась самым кратким путем к сердцу и другим органам женщины». Трое друзей сообщили, что они, собственно говоря, не владеют всеми технологиями обольщения и добавили: «Это глупо, в том случае, когда девушки не проявляют интереса к флирту и заигрываниям, они лучше сделают, если останутся дома». Они сложили к нашим ногам свое оружие и оказались намного симпатичнее, чем в начале вечера, остаток которого мы провели в их компании. Но мы хотели бы вас предупредить: посещая бар Du Marché, вы ступаете на территорию настоящих сердцеедов и профессионалов обольщения. Так что, милые дамы и девушки, имеющий уши, да услышит!

Мужчина в сердце

Будучи парижанкой, вы наверняка выросли на глазах у тети, обладающей взрывным темпераментом, о которой, в лучшем случае, все говорили, что она исповедует свободные нравы, а в худшем, что она – женщина легкого поведения. Будучи маленькой, вы плохо понимали, о чем идет речь, но догадывались, что множество всего непонятного и интересного происходит пониже талии. Я также выросла с тетушкой, которая не раз пускалась во все тяжкие, но не о ней речь.

Божественный маркиз передал нам в наследство безбожие, пренебрежение установленными нормами, Жюстину,[102] свободные нравы, пороки, возведенные в ранг добродетели. Затем в нашей жизни появились Бальзак и его неудовлетворенные буржуазки, пришедшие на смену Жюстине подрывать нашу зарождающуюся и прекрасную сексуальную энергию. И вот мы уже запуганы, подавлены, напряжены, в нас появился ряд комплексов. Но май 68-го и великая сексуальная революция спасли нас, а появившаяся впоследствии пилюля, которую принимаешь в течение двадцати одного дня каждого месяца, казалось, решила все оставшиеся проблемы.