Этюд для уголовного розыска

— Вот, вот, это мне и нужно. Времени у нас достаточно, посидим, побеседуем не спеша.

Подполковник слушал участкового не перебивая, изредка делая пометки в блокноте. Старший лейтенант вспоминал все новые и новые детали из жизни убитого, сам удивлялся тому, что на память приходили неожиданные и разнообразные, казалось, напрочь забытые эпизоды. Говорил он не меньше двух часов, и когда завершил рассказ, подполковник удовлетворенно поблагодарил его и попросил на завтра организовать ему встречу с несколькими десятками сельчан, чьи имена записывал, слушая участкового.

— А вечером я хочу посетить семью убитого, побеседовать с женой и матерью. — Бабаев встал, давая понять, что беседа окончена.

— Вы решили остаться на ночь в селении? — опешил старший лейтенант, — тогда пойдемте ночевать ко мне, места хватит.

— Спасибо, не стоит беспокоиться, я останусь здесь, — ответил Бабаев. И голосом, не допускающим возражения, добавил: — Обожаю спать на раскладушке.

Участковый неплохо разбирался в людях и понял, что уговаривать бесполезно, что старший оперуполномоченный по особо важным делам, безусловно, фанат своего дела. Такие люди ему были по душе. Попрощавшись, он сразу ушел.

Сняв пиджак, Рустам остался в тенниске, плотно облегавшей его мускулистый торс, сильные руки. Усевшись удобно за стол, расслабился и вытянул ноги. Было над чем подумать. По выработанной годами привычке, стал анализировать полученную информацию, условно подразделяя ее по степени значимости для дела. Думалось легко, ему всегда нравилось уединение и, наслаждаясь тишиной, он напряженно работал. В дверь постучали. Участковый прислал сына с провизией. Бабаев поблагодарил паренька и попросил передать отцу благодарность за внимание. Принесенной еды хватило бы на несколько человек. Есть не хотелось, и, поработав немного, он улегся спать, предварительно закусив и выпив чаю.

Проснулся, как всегда, около шести, сделал зарядку и, с аппетитом позавтракав, продолжил работу. Против фамилий каждого из тех, с кем предстояло беседовать, набрасывал вопросы. Участковый появился в восьмом часу.

— Я готов, товарищ подполковник. Кое-кому уже сообщил о нашем предстоящем визите.

— Что ж, не будем терять времени, — поднялся Бабаев.

День прошел незаметно, они выполнили намеченную программу, побывали на почте, встретились со всеми, кого вчера включили в список, в том числе с женой убитого.

— Ну, все, — удовлетворенно произнес Рустам, возвращаясь в участковый пункт. — Больше адресов нет, теперь — отдыхать.

Он участливо посмотрел на участкового:

— Устали, небось? Завтра занимайтесь своими делами. Я вас тревожить не буду, у меня намечено несколько мероприятий, посмотрим, что получится. Здесь нужно основательно поработать. В случае необходимости съезжу в райцентр.

На настоятельные просьбы участкового поужинать у него дома подполковник вежливо отказался. Ему не терпелось засесть за анализ, обещавший быть интересным. Новый штрих к биографии убитого выявился совершенно случайно, о нем вскользь упомянули в одной из бесед. Стараясь не заострять внимания на этой информации, скрыть свой интерес к ней, Рустам в завуалированной форме задал несколько вопросов по этому поводу. Оказалось, Лятифову когда-то очень симпатизировала его одноклассница Ганимат, но родители были против их дружбы, возможно, поэтому их отношения не сложились. Лятифов уехал служить в армию, а Ганимат вскоре вышла замуж за дальнего родственника, значительно старше нее по возрасту.

Пришлось проявить максимум осторожности и изобретательности, подводя разговор к нужной теме. И вот, из обрывков каких-то фраз, бесед с разными людьми Бабаев установил, что Ганимат нередко заходила на почту.

Зная быт, уклад жизни села, он опасался привлечь внимание к интересующему его лицу, и, задавая вопрос, делил его на две части: сколько раз за последние месяцы до убийства вы заходили на почту и кто там в это время был. Как правило, люди вспоминали три-четыре случая, перечисляли имена находившихся на почте. Имя Ганимат, упоминаемое в числе многих других, не привлекало их внимания. И тем не менее оказалось, что в последние две недели она зачастила на почту.

Утром следующего дня Бабаев занялся наведением справок о муже Ганимат. Характеризовался он отрицательно, слыл человеком коварным, издевался над женой, попрекал отсутствием детей. Он нигде не проходил по материалам дела, даже не упоминался, хотя, безусловно, заслуживал пристального внимания.

Как бы теперь организовать встречу с Ганимат, ломал голову Бабаев. Посоветовался с участковым, и тот нашел выход из положения. Ее муж Сардар наглым образом захватил у соседей часть земли, передвинув забор.

— Они ко мне обращались по этому поводу. Пойдем к ним и на месте что-нибудь придумаем.

Добротный двухэтажный дом Сардара возвышался над соседскими и напоминал крепость. Дверь открыла худенькая, невысокая женщина.

— Салам, Ганимат-ханум, Сардар дома? Я насчет забора, — без подготовки начал участковый. — Разреши посмотреть, что там такое. Соседи жалуются, вы у них, говорят, целый кусок земли отхватили.