Этюд в розовых тонах

И когда девочка спросила, почему мама так ненавидит этого Евангелисту, папа сказал, что она просто не знает этого человека.

– Карлос Евангелиста – самый честный человек, которого я знаю. Это единственный, кто всегда держит своё слово, чтобы он не пообещал и чего бы ему это не стоило.

– Тогда почему ты расследуешь его дела? – непонимающе спросила Анабель.

– Потому что я хочу, чтобы он был чист перед законом. Никто не хочет очистить его имя, даже он сам. Но если никто не будет пытаться, то никогда ничего и не получится.

А потом, уже укладывая дочурку спать, он сказал слова, которые Анабель вспомнила только сегодня:

– Помни, малышка. Если со мной что-то случится, а тебе больше не к кому будет обратиться, найди Карлоса Евангелисту. Но запомни. Обратиться к нему ты можешь только в самом крайнем случае, когда другого выбора у тебя не останется.

С того вечера прошло почти двадцать лет. Отец умер через три дня после этого разговора, но девочка, а потом девушка никогда не обращалась за помощью к Карлосу Евангелисте. Она до недавнего времени даже не знала, что матери с деньгами на её обучение помогал именно синьор Евангелиста. Мать рассказала об этом только после того, как Анабель закончила учёбу. Анабель никогда не понимала, откуда неработающая мать, которая не была готова пойти поперёк мужа, брала деньги, но Анабель во время обучения в академии, а потом в университете никогда не испытывала нужды. Но сколько бы раз она ни спрашивала, Анжелика ничего не говорила. Возможно, она была права. Знай об этом девушка раньше, в своей импульсивности она могла бы даже бросить учёбу, потому что уже в полицейской академии знала, кто такой Карлос Евангелиста, и наверняка не пожелала бы быть ему обязанной.

"Был ли он столь щедр, потому что желал искупить вину?" – этот вопрос не раз приходил Анабель в голову после разговора с матерью. Но Анжелика была точно уверена, что мужчина не причём. Девушка понятия не имела, откуда у матери эта непоколебимая уверенность, но не считала, что человек, которого они изучали на уроках истории криминалистики, мог быть настолько неуверенным в себе, чтобы откупаться от семьи убитого им полицейского такими незначительными деньгами.

"Ему вообще нет смысла откупаться. Скольких он похоронил так или иначе? Вряд ли он стал бы откупаться от семьи каждого", – почему-то Анабель была уверена, что как отец испытывал уважение к этому мужчине, так и тот отвечал ему тем же, а потому, даже если они не были друзьями в общеизвестном смысле, он мог вполне пожелать позаботиться о семье человека, которого уважал.

Предаваясь таким мыслям, Анабель допила кофе и, проверив время, пошла к выходу, где и договорилась встретиться с подругой.

С Ярославой они столкнулись буквально в дверях. Та, подхватив подругу под руку, потащила её по своим любимым бутикам.

– Мы ограничены в средствах, Слава, помни об этом! – проворчала Анабель.

В этом вопросе они с подругой совершенно не были похожи. Анабель любила подростковый, удобный стиль: джинсы, кеды или ботинки, рубашки, футболки, рюкзаки. Ярослава же была леди-леди. Она любила платья и юбки, туфли на каблуках и миниатюрные клатчи. Нет, обе девушки умели и знали, как следует в какой ситуации одеваться, а потому Ярослава не приходила на работу в корсете и юбке с разрезом от бедра, а Анабель не появлялась на торжественных приёмах в дырявых джинсах и футболке с черепом в розах, но из-за пристрастий в одежде они даже магазины воспринимали по-разному.

Вот и сейчас, услышав замечание подруги, Ярослава лишь фыркнула.

– Ты, кстати, так и не сказала, куда мы идём, – подтащив подругу к вешалке с нарядами, Слава начала перебирать платья, уже современно не обращая внимания на подругу, но следующие слова Анабель заставили её замереть:

– На юбилей Карлоса Евангелисты.

Ярослава споткнулась, хотя стояла, и Анабель пришлось её подхватить.

– Повтори, – прохрипела девушка.

– Ты всё прекрасно слышала с первого раза, – проворчала Анабель.

– Неужели ты не можешь повторить это ещё раз для своей лучшей подруги?!

– Ты моя единственная подруга…

– Тем более!

Понимая, что они привлекают слишком много внимания, Анабель просто всунула Ярославе под нос приглашение, и пока та читала и перечитывала, стала сама разглядывать наряды. Но едва рука Анабель потянулась за платьем в стиле латина, подруга схватила её за руку и потащила прочь.

– Оставь это, подобное тряпьё нам не подходит!

– Слава, этот магазин и без того дороже, чем мы можем себе позволить!

– В этот раз мы воспользуемся моей семейной картой!

– Нет, Слава! Мы же договаривались, что будем жить только на свои!

– Так это жить, дурёха, а там, возможно, умирать придётся!

Эти слова оставили Анабель совершенно безмолвной. Она покорно последовала за подругой, не зная, плакать или смеяться. Два часа спустя, облазив несколько магазинов, девушки нашли то, что удовлетворило вкусы обеих.