Этюд в розовых тонах

Ярослава приобрела длинное, в пол, платье карамельного цвета с разрезом до середины бедра на левой стороне юбки, строгим, под горлышко верхом, но с открытой до талии спиной. Шёлк струился и обтекал фигуру Ярославы, точно жидкая карамель, прекрасно сочетаясь с её золотыми с рыжиной волосами и карими глазами.

Анабель же приобрела короткое чёрно-розовое платье со шлейфом до середины икры. Само платье было из чёрного кружева, с розовой подкладкой. Открытая до лопаток спина и откровенное декольте. Платье плотно облегчало фигуру до середины ягодиц, после переходя в несколько слоёв розового газа с пациентками и таким же пышным шлейфом. Наряд дополняли перчатки почти до самого плеча и чулки, которые не достигали юбки на добрых два пальца.

– Знаешь, осматривая Анабель в выбранном наряде, протянула Ярослава. – Я до сих пор не могу понять. Как ты, обладая такой фигурой и вкусом, можешь постоянно ходить в джинсах и кедах?

– Мне в них удобно. Не начинай. Я же одеваюсь по праздникам в соответствующие случаю наряды!

– Да я Богу молюсь каждый день, что ты на праздники не ходишь в торжественной форме!

– А будешь приставать с одеждой, начну!

Переодевшись и расплатившись с карты Ярославы, девушки отправились на парковку, где поджидал верный железный конь Анабель.

Конечно, Ярослава предпочитала ездить на машине, но, зная, что подруга на байке, она приехала на такси. Правда, надевая запасной шлем, который Анабель достала из маленького багажника за сиденьем, девушка не переставала ворчать, что, мол, она надеется, что на приём они поедут на такси.

– Платья со шлейфами, в колёсах запутаются, потом долго выковыривать придётся, – покачала головой Анабель, пока Ярослава устраивалась за её спиной.

– И это всё, что тебя волнует?!

– Да, – и не дав подруге ответить, рванула с места, ловко проскочив перед выворачивающей с парковочного места машиной.

* * *

Несколько дней девушки работали спокойно, занимаясь своими обычными дедами, отправляясь на вызовы, посещая судмедэкспертов и так далее. Накануне мероприятия капитан вызвал обеих, наставительно требуя от них подобающего поведения, а потом, чуть ли не перекрестив, отпустил.

Утро и день перед вечерним банкетом у девушек были свободны, спасибо капитану, который дал им обеим отгулы, так что Ярослава начала готовиться с самого утра. Анабель же, отказавшись от этой пытки, ограничилась крепким, а главное, долгим сном, эпиляцией маникюром-педикюром и самодельной укладкой.

И сколько бы подруга не ворчала, переубедить Анабель было невозможно.

Тем не менее обе девушки выглядели прекрасно, когда закончили прихорашивается и покинули каждая свою спальню.

Анабель полушутливо предложила Ярославе руку, точно настоящий джентльмен, а та, не менее шутливо её приняла.

Они действительно были по мальчикам, совершенно не интересуясь представительницами своего пола, но в академии, а потом и в университете их игры в "мы парочка" не раз спасали девушек от докучливых кавалеров или барышень. Так что со временем даже их игривые поцелуи были отработаны до совершенства, и многие действительно считали их парой, а потому иногда возникали неловкие ситуации, когда одна из них признавалась парню, а тот уже предлагал встречаться другой, искренне полагая, что эти двое заняты друг другом.

Однако их шуточки продлились ровно до такси.

Когда девушки устроились на заднем сиденье и назвали адрес, обе ощутили, что на плечи навалилась невероятная тяжесть. Они замолчали, понимая, что сейчас шутки и подколки будут звучать слишком плоско и наигранно.

И вот роскошный особняк, к подъезду которого такси пустили только после многократной проверки приглашения и машины. Анабель уже порывалась выйти и пойти до крыльца пешком, но Ярослава удержала подругу, сказав, что это неуместно.

И хотя Анабель так и не поняла, почему, она подчинилась.

Вскоре они оказались у двери, прошли в холл и снова оказались перед охраной, один из которых проверил девушек на предмет оружия. Ярослава была вынуждена сдать дамский пистолетик из клатча, а Анабель, ничуть не смущаясь направленных на неё взглядов, подняла газовую юбку и отстегнул от бедра похожий маленький пистолетик.

Только после этого девушек пустили в зал, где официант, встретив их у двери, тут же проводил в отдельную комнату, сообщив, что "синьор Евангелиста ожидает".

Отдельная комната оказалась чем-то средним между гостиной, кабинетом и библиотекой. Здесь был камин, большой дубовый стол с массивным креслом, сейчас пустующих, книжные полки вдоль стен, а у камина два кресла и диван. В одном из кресел сидел юбиляр, Карлос Евангелиста, которому исполнилось шестьдесят лет, во втором сидела довольно молодая (для жены) женщина, девушки предположили, что это одна из двух дочерей Карлоса. У камина стоял мужчина лет тридцати пяти или сорока, в котором обе узнали старшего сына Карлоса Евангелисты, а за спиной отца, облокотившись на спинку его кресла, стоял человек лет двадцати восьми или тридцати. Хотя они его не знали, по проглядывающим схожим семейным чертам девушки предположили, что это один из сыновей помладше.