Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди

Только на богов и оставалось надеяться, потому что одолеть воинство владыки Китая было невозможно. Конечно, все эти годы японцы не сидели сложа руки. В бухтах десятков островов были возведены многометровые стены, длина которых, например, в бухте Хакамата, превышала 20 километров. Отряды самураев заблаговременно разместились в береговых укреплениях. И все же шансы удержаться, а значит, и уцелеть были призрачно малы.

Первыми к Кюсю подошли корабли из Кореи. Джонки из Южного Китая запаздывали, и командующий Восточным флотом, не желавший ни с кем делить славу победителя, приказал начать высадку. Батору заняли свои места в лодках и ударили веслами о воду.

До берега оставались считанные метры, когда лодки стали останавливаться, запутавшись в рыбацких сетях, натянутых японцами. Батору рубили веревки под градом падавших на них стрел. Но, одолев одно препятствие, они тут же столкнулись с другим: достигнув берега и прыгая в воду, они напарывались на заостренные колья, вбитые в морское дно защитниками острова. Погибших было столько, что морская вода стала алой. И все же, устилая себе путь трупами погибших, батору неумолимо продвигаясь вперед. Вот и берег!

Самураи, засевшие за стенами, продолжали осыпать наступающих стрелами. Монголы прикрывались телами погибших, сваливая их в кучи у подножия стен. С боевым кличем, от которого кровь стыла в жилах, они карабкались по ним, и, казалось, ничто не в силах их остановить. Но все же самураи не сдавались, отбивая атаку за атакой.

^{Карта XV века, составленная по материалам Марко Поло. Столица хана Хубилая Камбулак изображена в окружении золотых шатров. В характерной манере того времени север располагается внизу, восток — слева}

В это время из-за каменного мыса появились легкие японские лодки. Они устремились к китайским джонкам. Вооруженные луками японцы стали забрасывать монгольские суда горящими стрелами. Вспыхнул один корабль, другой… Не ожидавшие нападения монголы стали прыгать за борт. В предсмертной агонии ржали кони, копытами пытаясь пробить горящие борта кораблей. Над морем поплыл омерзительный запах паленой шерсти и горелого мяса…

К вечеру не добившиеся победы батору вернулись на свои корабли. Ночь флот простоял у берегов Кюсю, а потом направился к острову Харадодзима, чтобы там дождаться кораблей из Южного Китая и продолжить вторжение уже совместно.

В осенние месяцы в этих местах не бывает тайфунов, но в час, когда два флота соединились, небо потемнело и поднялся ветер. С каждой минутой он набирал силу, сбивая людей с ног и превращая в лохмотья паруса. Огромные волны вздымались до небес и обрушивались на джонки, разрывая цепи и ломая мачты. Корабли сотнями опрокидывались и уходили на дно. Десятки тысяч людей оказывались в воде, и их предсмертные крики заглушали даже неистовый рев ветра.

Тайфун бушевал два дня, гоня корабли монголов к островку Такасима. Когда ветер притих, берега острова оказались в несколько слоев завалены обезображенными трупами и обломками кораблей. И по этому месиву по колено и по локоть в крови ходили самураи, выискивая еще живых врагов. Таких было много — несколько тысяч, но они настолько обессилели, что не могли оказать сопротивления. Им спокойно перерезали горло, вытирая благородные самурайские мечи о полы их же халатов.

Еще несколько недель море выбрасывало на берега Страны восходящего солнца трупы врагов. Их стаскивали обратно в воду — рыбам на прокорм. И все равно смрад от разлагающихся тел стоял такой, что даже бывалые воины императора Кемеямы морщились и спешили к храмам, где курились благовония и возносились благодарственные слова небу, подарившему Японии «божественный ветер».

…Лишь около сотни китайских кораблей смогли добраться до родных берегов.

Китай. 1294 год

— Где венецианец? — прошептал император Ши-цзу. — Где Ахмед?

Придворные, окружавшие его ложе, быстро переглянулись. Узбека Ахмеда несколько лет назад убили мятежники из секты «Белый лотос», а венецианский купец два года назад оставил Ханбалык и пустился в обратный путь. Однако сказать об этом императору никто не решился. Память уже не повиновалась владыке, но приказы его по-прежнему не обсуждались. Только вчера он приказал содрать кожу с троих чем-то не угодивших ему слуг.

По счастью, император и не ждал ответа, он успел забыть и о венецианце, и об Ахмеде. Теперь его волновало другое. Тяжелым пристальным взглядом он заставил приблизиться к ложу своих сыновей.

— Вы пойдете моей дорогой, — сказал он неожиданно отчетливо. — Так не споткнитесь же там, где споткнулся я. Страну восходящего солнца оберегают высшие силы, и не нам с ними спорить.

Тем же вечером император Ши-цзу, в прошлом великий монгольский хан Хубилай, внук Чингисхана, скончался.

Япония. 1945 год

— Ну, что там еще? — спросил вице-адмирал Ониси, отрываясь от бумаг.