Этногенез и ассимиляция. Психологические аспекты

Далее авторы высказывают более спорные утверждения. С подобными утверждениями мы встретимся также при рассмотрении результатов исследований шведского этнографа Яна Линдблада, проведенных в Южной Америке. Н. Н. и И. А. Чебоксаровы пишут: "У австралийцев не было ни племенных вождей, ни племенных советов, ни каких-либо других форм постоянной племенной организации. Но каждое племя имело свое название, территорию, свои особые обычаи, обряды, предания о происхождении и другие этнические традиции. Отдельные племена большей частью говорили на диалектах одного языка, характерного для целой группы родственных племен, т. е. для первобытного этноса."[31] Но зная социально-психологические закономерности групповой динамики[32], мы вправе задать себе целый ряд вопросов: Возможно ли существование пленен без вождей или хотя бы без неформальных лидеров? Кто управлял процессами выполнения обрядов? и т. п. Утверждения, подобные вышеприведенным, свидетельствует о том, что племена следует вновь исследовать с привлечением результатов современных социологических и социально-психологических исследований и методов этих наук. Тем не менее нет сомнения в том, что австралийские племена были более древними и с более примитивной культурой, чем те североамериканские племена, о которых выше мы говорили, и которые образовали уже мощные племенные союзы. Примитивностью характеризуются как культура и познавательные процессы, так и социальная структура племен.

Племена являлись субэтносами этноса более высокого уровня развития – союза племен.

Исследователи племен предполагают, что каждый его член знал и осознавал свою принадлежность как к племени, так и к союзу племен, к народу. А это свидетельствует уже о наличии развитого этнического самосознания.

Прежде чем завершить данный раздел, приведем еще один отрывок из книги Н. Н. и И. А. Чебоксаровых уже о славянских племенах. Племенные общности восточных славян составили основу древнерусского этноса. Авторы упоминают вятичей, кривичей, ильменских словен, радимичей, дреговичей, древлян, полян и других. Из германских племен в древности и средние века были известны свевы, остготы, лангобарды, бургундцы, франки, саксы, аллеманы, баварцы и другие. Позднее эти соплеменности объединились и составили германскую нацию.

Во всех этих случаях для этнопсихолога особый интерес представляет развитие и уровни этнического самосознания, явления, которое подробно рассматриваются нами в другой книге[33]. Здесь отметим, что на этапе образования племенных союзов и перехода на уровень национальности и нации у каждого этнофора могут существовать одновременно индивидуальное, племенное, соплеменное и национальное самосознание. Одновременно может существовать также расовое самосознание, если в этносе есть ясное представление о собственном расовом статусе.

Е. Народность

Когда создается союз племен и составляющие его племена начинают сливаться в единое целое, постепенно возникает и формируется новый, более высокий вид этнической группы – народность. Процесс формирования народности – определенный, очень сложный, обычно длительный этап этногенеза, важный шаг в сторону возникновения высшей формы этнического сообщества – нации. В племенные союзы могли войти племена, говорящие как на одном языке или на его диалектах, так и на разных языках. Во втором случае формирование народности, а затем и нации – более трудный процесс. Такие союзы нередко распадались после того, как решали стоящие перед собой задачи. Таковыми могли быть совместная защита, завоевание новых территорий и т. п.

Превращению союза племен в народность способствует наличие ряда условий: 1) Обладание общей территорией или открытость границ между племенными территориями, следовательно – некоторое ограничение действия территориального инстинкта (“территориальности"); 2) Общий язык и, отсюда, легкость общения и обмена сведениями; 3) Наличие государственности, общих органов управления и олицетворяющих власть лиц (старейшин и их совета, короля и т. п.); 4) Общих элементов культуры (религии, мифов, представлений об общем происхождении и т. п.).

Именно таким племенным союзом, довольно быстро превратившимся в народность, была Киевская Русь, которая, по предположению ряда авторов, была уже союзом племен. "Русские летописцы перечисляют по именам восточнославянские племена, вошедшие в состав Киевской Руси. Но, по-видимому, и поляне, и вятичи, и дреговичи, и древляне, и некоторые другие этнические образования, упомянутые в летописи, к моменту образования единого государства представляли собой уже не племена, а союзы племен. Об этом можно судить, в частности, по масштабу занятых этими этническими общностями территорий."[34]