Этнос и ландшафт: Историческая география как народоведение

Как бы ни были богаты одноландшафтные пространства, для этносов они являются hinterland'oм (в пер. с англ.,нем., франц. – районы, расположенные в глубине от границы, внутренними районами страны или глубокий тыл), а не месторазвитием. В месторазвитие может входить даже море, когда этнос находится на такой ступени цивилизации, что море из барьера превращается в источник добывания пищи, каким оно стало для эллинов, эскимосов и полинезийцев.

Вторым условием является сочетание двух и более этносов, относящихся к разным культурам. Правда, в большинстве случаев метисация дает нежизнеспособные популяции, но в некоторых, сравнительно редких, случаях в результате смешения народов в условиях «месторазвития» возникают новые группы этносов.

Поскольку это бывает не всегда, следует заключить, что в этногенезе участвует третий фактор, пока нам неизвестный. Он не может находиться в сфере социальной как потому, что единообразный процесс этногенеза, т. е. появления нового этноса, мы наблюдаем на всех ступенях цивилизации, так и потому, что возникший этнос может остаться в пределах той же формации что и те, из коих он образовался.

Влияние изменений ландшафта на этнос

Поскольку природа влияет на человечество через условия хозяйственной деятельности, каждое изменение природных условий отражается на состоянии этнических коллективов, особенно на гранях физико-географических зон, так как границы, например степи и пустыни, перемещаются при вековых колебаниях настолько, что изменяются площади пастбищных угодий и сокращаются или увеличиваются стада у степных скотоводов. От этого, в свою очередь, зависит сила или слабость кочевой державы, но не характер ее институтов, который не меняется в данном регионе. Таким образом, следует расчленить воздействия региональные от эпохальных.

Проследить указанные климатические смещения на основе исследований геоботанических, зоологических и геологических не представляется возможным вследствие трудности установления точных датировок, но история народов, живших натуральным хозяйством, весьма чутко реагировала на малейшие изменения экономических возможностей, которые были тесно связаны с ландшафтом. Исторические данные позволяют нам проследить судьбы народов степной и лесостепной зон Евразии, начиная с IV-III вв. до н.э., а, следовательно, и тех колебаний климата, с которыми они были связаны [13].

Согласно предлагаемой точке зрения, уровень Арала и Каспия, являющихся индикаторами повышения увлажнения в гумидной и аридной зонах, связан с расположением путей циклонов, несущих влажные массы воздуха от азорского максимума в глубины евразийского континента.

Южный путь циклонов направлен к Тянь-Шаню. Изливающиеся там дожди орошают Джунгарию, Семиречье и наполняют Балхаш, Иссык-Куль и Аральское море.

Северный путь приносит осадки в бассейн Волги, вследствие чего поднимается уровень Каспия.

Иногда возникает и еще более северный путь, когда осадки выпадают в Фенноскандии и в бассейнах Белого и Карского морей. Тогда наблюдается понижение уроня и в Каспии, и в Арале, хотя северо-иранская ветвь циклона приносит некоторое незначительное количество осадков на Памир и, питая Аму-Дарью, замедляет усыхание аридного бассейна.

Путем сопоставления исторических событий с явлениями природы удалось подметить причины усиления и ослабления кочевых держав Центральной Азии и обратным ходом мысли датировать периоды усыхания и повышенного ослабления кочевых держав происходит не по линиям уровня общественного развития, а по этническому заполнению изучаемых регионов [12], [15], [16], [17]. Таким образом, подтверждается тезис, что этнос не спекулятивная категория, а явление природы, т.е. разновидность биосферы Земли.

Отсюда возникает возможность – наряду с описательной наукой этнографией, отмечающей черты внешнего своебразия этносов, построить новую дисциплину – народоведение (этнологию), ставящую и решающую проблемы этногенеза и взаимодействия между человечеством и природой, как живой, так и косной. Эта новая наука по предмету, аспекту и методике будет относиться к разряду естественных, а не гуманитарных наук.