Это был ты (ЛП)

— Мне было все равно, — я честно говорю ему. — Она знает... многое. Она не забьет панику, если я пропущу один день.

Я надеюсь.

— Когда ты станешь более решительной? — спрашивает он, на этот раз его вопрос полон обвинения. Я могу признать, что это больно. Я полностью понимаю, что я не из тех, кто стоит за себя. Я соглашусь и буду плыть по течению, чем что-то скажу. Он знает меня, так что он не должен был злиться за то, какой я являюсь. Возможно, он не может любить меня после всего. Очевидно, я не его тип женщин.

Вместо этого я смотрю за край, даже несмотря на свой страх. Это лучше чем смотреть на разочарованное лицо. Ком образуется у меня глубоко в горле, но я не могу сказать, от паники это или от неприятия.

Когда колесо останавливается на самом верху, мое сердце начинает биться в два раза сильнее. Мои тревоги терзают меня в полностью закрытой дроссельной заслонке, заставляя меня потеть и учащенно дышать. Я не могу остановить его смотреть на эти причуды. Его руки тянут меня, тянут так быстро, что я не успеваю понять этого.

— Шшш, — шепчет он. — Все нормально, Равин. Я здесь. Я здесь с тобой. Дыши. Дыши, детка, просто дыши.

Я концентрируюсь на его словах, на его объятиях, на моем дыхании. Глубоко вдыхаю, медленно выдыхаю. Повторяю.

Он продолжает успокаивать меня своими словами.

— Дыши, детка, — говорит он мне. — Шшш, все нормально, я здесь...

Когда тревога исчезает, и я больше не чувствую, как мое сердце ужесточено бьется в груди, я начинаю плакать. Я действительно плачу перед кем-то и даже со смущением от слез, я продолжаю позволять им течь.

— Что не так? Это высота? — громко шепчет он.

Я медленно качаю головой назад и вперед, потому что даже если у меня была паническая атака, я плачу не из-за этого. Именно его слова и поддержка, вещи, которые я жаждала, разрушают меня, потому что я не понимаю, кто мы. Что это. Почему он, черт возьми, обнимает меня, говоря все эти сладкие вещи, когда мы не больше чем знакомые. Он заставляет страдать меня, показывая мне любовь, которой я так хочу.

Прямо сейчас, я ненавижу это. Это все.

Конечно, я не могу сказать ему это. Как он отметил несколько секунд назад, я нерешительный человек. Я не могу выразить себя и свои чувства. Видимо, я могу показать свои чувства, но высказать все, что проносится у меня в голове невозможно.

Взяв мое лицо в ладони, он полностью обращает мое внимание на него. На его лице слишком много серьезности. Он стремится быть серьезным так часто, я чувствую, что он на десять лет старше меня.

Я поняла, что на самом деле не знаю, сколько ему лет.

Я все еще так много не знаю о Джероне, но то, что я знаю о нем чертовски рядом с идеальностью, по крайней мере, в моих глазах.

Прежде чем я спрошу его о возрасте, он ворует мое сердце еще немного больше, чем он уже сделал это.

— Я никогда не хотел увидеть слезы, стекающие по твоему лицу, — говорит он.

— Я не могу остановить их, — честно отвечаю я.

Я так часто сдерживала слезы, что сейчас слишком сложно их остановить.

— Я понял. Жизнь ядовита. Этот мудак. У нас всех есть страхи и страдания, ужасы. Это не то почему ты плачешь. Я знаю, что это не то. Скажи мне... почему ты плачешь, Равин?

— Почему ты так говоришь мое имя? — вставляю я.

— Я не понимаю, я сказал твое имя как-то не так?

Я убираю его руки от моего лица, заправляя пряди волос за уши. Когда мне становится тяжело говорить, я играю с кончиками своих волос, нервная привычка. Но ничто не отвлекает меня так, как Джерон Спилнер. Ничего.

— Как ... — я не хочу говорить это.

— Как что? — его голос становится мягким и глубоким.

Я должна дать ему пощечину за такую наивность. Я готовлюсь сказать это вслух.

— Как будто ты на самом деле... заботишься.

Он странно смотрит на меня и без предупреждения его теплые губы с силой прижимаются к моему рту, я удивлена, что колесо не взрывается от искр, летящих от нас. Его губы двигаются медленно, завораживая меня. Он так ласкает меня, я никогда не знала подобного прежде.

Опираясь своим лбом о мой, он прекращает наш поцелуй слишком рано, оставив меня затаившей дыхание и ослабленной, я даже не могу держать глаза открытыми. Нет слов, чтобы описать силу, которую я почувствовала между нами. Все что я знаю, это то, что я хочу большего, и я не хочу, чтобы это закончилось.

— Никогда снова не подвергай сомнению то, насколько я забочусь о тебе.

Колесо внезапно останавливается, покачивая нашу корзину.

— Следующий, — кричит кондуктор.

Взглянув за Джерона, я вижу, что это наша остановка. С ослабленными коленями и светлой головой, я встаю и выхожу из колеса, Джерон в нескольких дюймах позади меня. Я чувствую тепло его тела, впитывая это в себя.

Ступив с колеса, он хватает меня за руку и прижимает к себе. Наши глаза встречаются и я терпеливо жду, когда наши губы сомкнуться снова, но они, кажется, не намагничены так же, как я думала, потому что Джерон не притягивает меня так близко снова. Вместо этого он смотрит на меня, глаза в глаза, как будто он читает какую-то книгу.