Это было в горах

Борис, высунувшись в окно, в последний раз выслушивал наставления высокой, красивой, нарядной женщины.

— Одевайся теплее, мой мальчик. Используй солнце и воздух, а главное — лучше питайся. Если будет трудно, возвращайся обратно Пиши!

Поезд шел все быстрее и быстрее. Тарахтели колеса; паровоз сердито отпыхивался, разбрасывая по сторонам густую, широкую бахрому дыма...

Ребята долго стояли у окна, прощаясь с родным городом, а потом, словно сговорившись, полезли на верхние полки. Теперь можно и отоспаться.

...На конечную станцию приехали в три часа утра..

И снова началась суетня. Прежде всего выгрузили свой багаж и принялись перетаскивать грузы отряда, отправленные большой скоростью.

Борис думал, что сейчас подадут машину, и они, удобно расположившись в ней, спокойно отправятся в голубые дали. Именно так в прошлом году на его глазах отправлялись геологи одной партии. Но не тут-то было. Лидия Петровна достала где-то двухколесную тележку, и все трое, нагрузив ее ящиками и вьючными сумами, потащились в дом колхозника. А когда перевезли весь груз, началось хождение по складам.

Борис, придерживая на спине полмешка муки, как-то присел на скамеечку у незнакомого дома и с дрожью в голосе сказал Димке:

— Так трудно мне еще ни разу в жизни не было. Димка хотел было с независимым видом бывалого

носильщика пройти мимо, но неожиданно для себя пристроил свой мешок на столбик палисадника и откровенно признался:

— Мне тоже.

А немного подумав, добавил:

— Зато мне теперь ни перед отцом, ни перед кем не стыдно.

Когда все, наконец, было получено, собрано, сложено, Лидия Петровна разыскала на базаре несколько быков, запряженных в брички, и на этом попутном транспорте отряд отправился дальше, в районный центр — большое село у подножья еле видных со станции гор.

Ехали два дня. При этом ехали только вещи. Начальница отряда и ее молодые помощники шли за повозками, привыкая к дальним переходам.

Димка шагал за Лидией Петровной и всю дорогу удивлялся. Эта маленькая женщина, кажется, совсем не знала усталости. Широкие шаровары, собранные у ботинок, делали ее похожей на какого-то игрушечного грузчика. Завернув до локтя рукава дорожной куртки,.она то и дело подстегивала быков, перевязывала ослабевшие веревки.

Еще больше поразился он, когда услыхал, как Лидия Петровна, уже в районном центре, воевала с председателем райпотребсоюза. Председатель — плотный и усатый мужчина, немного похожий на моржа, поставленного на задние ласты, был, видимо, неподатлив. Но и Лидия

Петровна оказалась женщиной с характером и наседала на председателя все крепче и крепче.

— За что она его? — спросил Борис приятеля.

— Он хочет водку в поселок везти, а ей райисполком разрешил на этой машине наш груз перебросить до базы.

— А машина чья?

— Его.

— Так чего ж она?

— И правильно. Я бы его и не так еще отделал,— зарычал взъерошенный Димка.— Кому нужна сейчас его водка?

— От нее доход государству,— спокойно пояснил Борис.— А деньги сейчас, сам знаешь, как нужны.

— А от нашего отряда, что, никакой пользы нет? А ртуть разве не нужна государству?

К счастью спорщиков, подошла Лидия Петровна. И через час все трое, сидя на тюках, неслись на полуторке по избитой шоссейной дороге в горы.

Только сейчас, когда все хлопоты остались позади, подростки облегченно вздохнули и с увлечением стали рассматривать открывшуюся перед ними панораму. Сначала оба приглядывались к ней молча, но затем все чаще и чаще то один, то другой вскрикивал от восторга, впиваясь глазами в дальний хребет или причудливый утес, нависший над рекой. Лидия Петровна смотрела на них и удовлетворенно улыбалась. Так улыбаются люди, показывая друзьям любимые книги, картины, редкостные коллекции.

Дорога тянулась берегом стремительной горной реки. Склоны широкой долины были круты и обрывисты, местами скалисты. Машина то поднималась с поймы на высокую террасу, то снова спускалась вниз, мчалась по небольшим мостикам, уходила в тоннели. И справа, и слева мелькали золотисто-рыжие сосновые стволы, густозеленые ели. Выше лежал еще снег, и на нем, словно вышивка на белой скатерти, причудливым узором рассыпались темные лиственницы.

За высокими террасами виднелись горбатые мощные хребты, уходившие в сторону от реки. Седые от древности, они казались посыпанными холодным, давно остывшим пеплом.

Вот машина с шумом несется к высокой обрывистой скале, и ребята невольно вскрикивают. Йе успеет шофер повернуть, и грузовик со всего размаху врежется в камень.

— Мрамор! — восторженно прошептал Димка, когда машина, будто изогнувшись, вильнула вокруг скалы, и вопросительно посмотрел на Лидию Петровну.

— Мрамор,— поддакнула та, скорее угадав, чем услышав возглас юного помощника.

Борис обернулся и посмотрел на утес, повисший почти над самой рекой. Из его расщелин тянулись вверх деревца, похожие на траву, и трава, похожая на деревца. Как забрались туда эти растения и как они держатся на такой головокружительной высоте!