Это было жаркое, жаркое лето

— Да на огородах я был, — обреченно вымолвил мужичок. — На садово-огородных участках… — Не имея больше возможности показывать руками, он неопределенно мотнул куда-то головой, отчего особенно явственно обозначился острый кадык на его тонкой, цыплячьей шее доходяги. — Думал, может добуду чего… Так там собаку завели… — безнадежно закончил он.

— Вор, значит! — констатировал Голованов, грозно сверкнув белками глаз, словно являл собой превосходнейший образец законопослушного гражданина. — Ну, а дальше?

— А чего дальше? — все таким же тусклым голосом продолжил мужичонка. — Дальше дай, думаю, по лесу пройдусь, может здесь чего сыщется. Для грибов рановато, так может ягод каких наберу… — неуверенно закончил он, видимо не зная толком сроков созревания и ягод.

— Так, сбор грибов на нашей территории… — приплюсовал Голова еще одну провинность несчастного. — Без этой, как ее?

— Лицензии, — услужливо подсказал Мелкий.

— Во-во, лицензии, — повторил Голова. — Итак, подведем итоги. Первое… — Он принялся загибать для наглядности пальцы. — Незаконное проникновение на нашу территорию. Второе: преступное намерение обворовать садоводов-огородников.

И третье: сбор грибов и ягод в лесу, опять-таки на нашей территории.

— Так грибов-то еще нет? И ягод он еще не набрал, — неуверенно заикнулся было Мелкий.

— Неважно! — отрезал Голова. — Зато имел намерение — сам ведь признался! Итого, что мы имеем? — Он обвел свою команду взглядом. — Злостное нарушение. Верно?

— Верно, — подтвердили те нестройными голосами.

— А значит, приговор будет короткий… — Он сделал эффектную паузу. — Расстрелять!

Заржал только один Мелкий, да и то тут же осекся, заподозрив что-то неладное — остальные угрюмо молчали. Дрын воспринял это ошеломляющее известие спокойно, без удивления — видимо, пока он оставался с Головановым в засаде, тот посвятил его в свой замысел, возможно даже специально оставил его с собой, чтобы заручиться его поддержкой, потому что Дрын был сильным. В их компании, пожалуй, почти наравне с самим Головой. Умник также воспринял приговор на полном серьезе и без удивления — будучи в их компании единственным, пожалуй, неплохо соображающим парнем, он уже давно сообразил, к чему клонит Голованов. Необычная нервозность главаря, его решение захватить с собой веревку, вроде бы бесцельное на первый взгляд блуждание по лесу — все указывало на обдуманность его решения. Сюда же следовало отнести его постоянные недомолвки и таинственные намеки на какое-то дело, стрельбу, частенько употребляемые им в последнее время. Умнику все стало ясно и он воспринял свое озарение довольно спокойно. Он прекрасно осознавал, что задуманное Головановым не такая уж глупость — тот просто собирался повязать их кровью. И если откровенно, где-то в глубине души ему самому хотелось испытать себя — а сможет ли он… Сокол же в их компании был обыкновенным флюгером, исправно поворачивающимся по ветру и исполняющим то, что ему прикажут более тертые товарищи. Такие как он за компанию сделают все что хочешь, хоть мать родную зарежут, лишь бы заслужить одобрение авторитета. Он просто плыл по течению. Поэтому, единственным, на кого намерение совершить самое настоящее убийство, вначале принятое им за шутку, произвело ошеломляющее впечатление, был Мелкий.

— К-как это расстрелять? — запинаясь, едва вымолвил он, видя, что его подельники остаются вполне серьезными, весьма обыденно воспринимая произнесенную Головой страшную фразу. — К-как это расстрелять? — с отчаянием повторил он.

— Очень просто — как мишень в тире! — отрезал Голова и угрожающе приблизился к нему вплотную. — Иначе мы тебя самого кончим, — пообещал он без тени сомнения в голосе, которая могла бы убедить Мелкого, что все не так страшно и его просто разыгрывают. — Нам свидетели ни к чему! — И тут же, потеряв к нему интерес, скомандовал Дрыну:

— Открывай бутылку!

Пока Мелкий стоял, застыв в неподвижности, находясь в шоковом состоянии, Голованов тихо шепнул распечатывающему водочную бутылку Дрыну и двум остальным:

— Старайтесь хлебать потише, пусть лучше Мелкому больше достанется.

Все трое молча кивнули, понимая правоту главаря, хотя в этот момент им и самим хотелось побольше опьянеть, чтобы не чувствовать страха перед предстоящим… Пустив бутылку по кругу, Голова внимательно наблюдал за приятелями, прикладывавшимися по очереди к горлышку… Дрын — молоток, на него всегда можно положиться, тут и сомневаться нечего… Сокол просто будет делать, что ему скажут — это шестерка еще та…

Вот Умника никогда не понять — молчит, и по роже его ничего не видно. Но раз не выступил против — значит, считай, подписался… Ну а Мелкий — вообще херня, пусть только попробует что вякнуть — они его враз вразумят… Внимательно поглядывая на сосредоточенные физиономии дружков, Голованов только убеждался в правильности принятого им решения…