Читаем Это было жаркое, жаркое лето полностью

- Ну, понимаешь, когда я якобы за одеждой Олиной ходил, - принялся объяснять Сергей, - я ведь не только ее одежду и деньги из тайника забрал. Я там постоял, подумал, подумал...

А ведь действительно, ты же не зоолог, или как там они называются? В общем... В общем, я его ножичком по горлу на всякий случай полоснул. Вот тебе и весь сказ. - Он повернулся к побледневшей Тане:

- Только, Танюша, умоляю, давай без истерик, и не рыдать, договорились? Прости за все эти подробности, но ты сама тоже спрашивала. Завтра, короче, тебе на работу выходить не обязательно, я об этом позаботился. Вот.

- Правильно! - неожиданно твердым голосом произнесла та, и даже Чиж удивленно оглянулся. - Правильно ты, Сергей, сделал, спасибо тебе за все. А насчет рыдать... Не знаю, будет ли по этому подонку вообще кто-либо рыдать. - Девушка вдруг подалась вперед, и обняв парня за шею, развернув его лицо, крепко поцеловала прямо в губы:

- Вот так!

- Ну, дела! - поразился Сергей и с восхищением посмотрел на Таню:

- Говорю же, не будь у меня Вики...

А Чиж без всяких слов, просто крепко пожал другу руку.

- Ну, тронули? - Он дал по газам, отчего Сергей теперь наоборот, резко откинулся назад и заворчал что-то насчет какого-то "хренова водилы", который чего-то там... - Вот теперь действительно все...

Когда видавший виды "ГАЗ-66", набитый омоновцами, проскочил мимо видавшего еще большие виды "Москвича", несущегося ему навстречу, молодой водитель подозрительно зыркнул в его сторону глазами. Он ехал на первую в своей жизни операцию и все чувства парня были сейчас до крайности обострены - за короткое мгновение он успел разглядеть всех пассажиров встречной машины.

- Да не дергайся ты, - усмехнулся сидевший рядом широкоплечий капитан. - Дачники какие-нибудь. Бандиты на таких не раскатывают, не бойся.

"Ага, дачники, как же... - недоверчиво подумал молодой сержант. Что-то не больно-то похожи эти двое на обыкновенных дачников. - Но капитану он решил об этом не говорить, опасаясь, что тот начнет над ним смеяться. А на кого, как не на бандитов были похожи пассажиры "Москвича"? А девушка, сидевшая прямо за водителем на заднем сиденье, такая красивая. Но что-то в ней было такое... Как будто она была не в себе. А может, ее взяли в заложницы?.. Нет, ничего не буду говорить, - подумал сержант. Ему и так было не по себе, а еще выслушивать возможные насмешки старшего автомашины..."

Когда дежурный принял сигнал, поступивший от какого-то дачника, выбравшегося из этого поселка и сообщившего, что несколько часов назад там шел самый настоящий бой, он как раз играл со старослужащими в домино и они ему такого нарассказывали... Интересно, врали или нет? И про то, что их бронежилеты прошибаются запросто, подобно трухе, и вообще, это просто старый, никому не нужный хлам, и что потери среди омоновцев давно превысили все мыслимые и немыслимые нормы, только это старательно скрывают... А особенно старался этот противный Гулько, самоуверенный амбал, несколько раз будто бы случайно многозначительно повторивший, что первая пуля обычно достается как раз именно водителю, чтобы, мол, машина потеряла управление...

Сержант поежился. Сволочь этот Гулько! Нельзя же так обрабатывать людей перед их первым выездом...

- Сворачивай! - скомандовал капитан. - И отсюда давай-ка чуть помедленнее...

Через какое-то время уже почти полностью успокоившийся сержант бродил возле особняка с развороченной взрывом входной дверью, и с любопытством поглядывал на искореженные автомашины бандитов, стараясь при этом не смотреть на изуродованные тела самих погибших. Его товарищи уже выводили каких-то поникших, закованных в наручники, подозрительного вида мужчин, по неизвестной причине задержавшихся в доме, и запихивали их в машину. Сержант все же держал свой автомат наготове, нервно озираясь на каждый подозрительный звук - хотя бой давно закончился, мало ли что...

- Эй! Поди сюда! Что тебе покажу! - Появившийся в проломе входа Гулько, таинственно усмехаясь, настойчиво манил его пальцем.

Опять, небось, придумал какую-нибудь хреновину! - тоскливо подумал сержант. Он помялся, но любопытство все же взяло верх...

Через несколько минут его, согнувшегося пополам, уже выворачивало прямо в злосчастный аквариум, где плавал какой-то тип с перерезанным горлом. Да это бы еще ничего, ведь он только что видел на улице зрелище куда похлеще какого-то перерезанного горла. Но эти отвратительные твари, эти мерзкие пиявки, облепившие тело... Тьфу, какая гадость! Ну что за гад этот Гулько, он ведь нарочно так делает!

- Что тут у вас? - В каминный зал заглянул капитан и мгновенно оценил ситуацию:

- Гулько! Опять ты за свои штучки? - Он нахмурился. - Все шутим, да? У парня первый выезд, а ты... Ну ничего, приедем назад, я с тобой еще разберусь, - пообещал он, - у меня на тебя и без сегодняшнего через край всего понакопилось! Иди-ка вон лучше, осматривай остальные помещения, нечего тут крутиться. Да вон лес хотя бы прочешите, возьми с собой еще кого-нибудь...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом на краю ночи
Дом на краю ночи

Под общим названием "Дом на краю ночи" представлена знаменитая трилогия английского писателя Уильяма Хоупа Ходжсона: "Путешествие шлюпок с "Глен Карриг"", "Дом на краю" и "Пираты-призраки" - произведения весьма разноплановые, в которых если и есть что-то общее, то это элемент оккультного, сверхъестественного. С юных лет связанный с морем, Ходжсон на собственном опыте изведал, какие тайны скрывают океанские глубины, ставшие в его творчестве своеобразной метафорой темных, недоступных "объективному" материалистическому знанию сторон человеческого бытия. Посвятив ряд книг акватической тематике, писатель включил в свою трилогию два "морских" романа с присущим этому литературному жанру "приключенческим" колоритом: здесь и гигантские "саргассовы" острова, вобравшие в себя корабли всех эпох, и призрачные пиратские бриги - явный парафраз "Летучего Голландца"...  Иное дело третий роман, "Дом на краю", своими космогоническими и эсхатологическими мотивами предвосхищающий творчество Ф.X.Лавкрафта. Дьявольская реальность кошмара буквально разрывает обыденный мир героя, то погружая его в инфернальные бездны, населенные потусторонними антропоморфными монстрами, то вознося в запредельные метафизические пространства. Герой путешествует "в духе" от одной неведомой галактики к другой и, проносясь сквозь тысячелетия, становится свидетелем гибели Солнечной системы и чудовищных космических катаклизмов...  Литературные критики, отмечая мастерство Ходжсона в передаче изначального, иррационального ужаса, сближали его с таким мэтром "фантастической реальности", как Э.Блэквуд.

Кэтрин Бэннер , Уильям Хоуп Ходжсон

Любовные романы / Современная русская и зарубежная проза / Ужасы / Прочие любовные романы / Романы