Это было жаркое, жаркое лето

Недостроен, отделка там и прочее, не в этом дело... Что с ним делать, я даже не представлял, сам понимаешь, жильем я вроде как обеспечен... - Он взял в руку очередную чашечку кофе, принесенного официантом. - А тут как раз эта история и развернулась. Вот я и занялся по-быстрому перестройкой да ремонтом, только в соответствии уже с моим личным планом, а не первоначальной задумкой архитектора. Короче, в этом самом особнячке ускоренными темпами была воспроизведена обстановка нашего Мшанского ИВС. Так, лишь примерно. Точность деталей была особо ни к чему, потому как мне в точности было известно - те ребята у нас в городе не парились, с интерьером незнакомы. Так что, главным было воспроизвести сам дух этого славного учреждения. Чтобы все было как полагается - кабинет следователя, менты в настоящей форме, камеры, баланда, параша, тюремные коридоры - в общем, все как надо, чтобы ребятки разом убедились - курорт еще тот.

Бодров в очередной раз довольно усмехнулся, заметив с каким неподдельным интересом слушает его рассказ собеседник.

- Ну, ну... - подбодрил его тот.

- Вот тебе и "ну"... Повязали их, в общем, якобы омоновцы, понял? В черных масках, все как положено. Закинули в автобус, а там натянули мешки на голову, чтобы те видеть ничего не могли. Это для того, чтобы фасад не переделывать, к чему лишние затраты? - пояснил Бодров. - В общем, дали очухаться им только в камере, а там уже компания развеселая сидит, сокамерники якобы парятся. Ну, уж в этом-то материале затруднений не возникло, сам понимаешь! - весело гоготнул Лысый. - Сам знаешь, у меня весь контингент как раз оттуда... Вот и получилось все настолько правдоподобно, что ребятам даже играть не понадобилось, только майку сними и видно, что не из пионерского лагеря. Пришлось, правда, за вредность им доплатить. - Он усмехнулся. - Александр Иванович, говорят, нам бы на молочко за вредность полагается, мы и так только что оттуда, а здесь такое дело. Тягостно, мол, давит... Единственная трудность была, - тут Бодров опять развеселился, это кого на роль ментов поставить, чтоб ни наколок там и вообще... Ну, нашли нескольких, менты вылитые! - с удовольствием живописал он, - морды красные, пропитые, животы за ремень вываливаются - одно слово, настоящие мусора.

На допросах их помяли, конечно, не без этого, но все равно не хватало какой-то малой толики, какой-то детальки, чтобы они колонулись, ну буквально самой малости. И тут...

Лысый выдержал паузу и торжествующе посмотрел на Мышастого, по чему тот заключил, что сейчас последует кульминация и в своем предположении не ошибся, убедившись мгновением позже, что помимо всего прочего, в собеседнике скрывается и незаурядный актерский дар.

- И тут, - наслаждаясь повторил Бодров, - им устраивают очную ставку... со мной. Да-а-а-а... - Он мечтательно закрыл глаза, видимо вспоминая в очередной раз произошедшее и вновь смакуя свой триумф - некий момент истины. - Ввели меня в кабинет, как полагается, по всей процедуре, в наручниках, вот тут-то они и поплыли, раскололись как миленькие. Думали-то сначала, что я их прикрою, не последний все же в городе человек, - он с нарочитой скромностью потупил глаза, - ну, а раз меня тоже повязали, то все, крышка. А мне, собственно, даже интересно стариной было тряхнуть, когда-то ведь в художественной самодеятельности в лагере выступал, да и вообще, для разнообразия. Развлекся, в общем, разогнал скуку...

Ну и мастак! - подумал Мышастый, наконец полностью оценив гениальный замысел и немалый труд, проделанный своим коллегой. - У него порой можно кое-чему поучиться...

Позже, после дружеского прощания, уже сев в свою машину, Мышастый, глядя на проносящиеся мимо дома, все думал о только что состоявшемся разговоре, интуитивно чувствуя, что только что получил какую-то очень важную для себя информацию и не осознавая пока до конца, как же ему доведется ею воспользоваться. Но придется, точно...

***

Ольга Скрипка, проснувшись в одиннадцать часов дня, какое-то время нежилась в постели, стараясь как можно дальше оттянуть момент окончательного пробуждения и пытаясь удержать настроение, навеянное чем-то прекрасным, только что ей снившимся. Но хотя виденный сон был очень приятным, восстановить его в памяти не было никакой возможности, какие усилия она к этому не прилагала. Наконец, приняв твердое решение подниматься, Ольга присела, сунула ноги в мягкие комнатные туфли и посидев еще немного, решительно поднялась и проследовала на кухню, захватив по дороге белый шелковый халат, лежавший на тумбочке рядом с широким диваном, на котором она только что спала. На кухне она зажгла газ под красным в белых яблоках чайником и пошла в ванную комнату приводить себя в порядок.

Проходя по коридору мимо большого зеркала, автоматически бросив взгляд на свое отражение, Оля вспомнила бывшего мужа Валерия, с которым ей довелось прожить чуть меньше года и который погиб в автомобильной катастрофе. Так иногда бывавало, ведь именно он купил и установил это красивое зеркало.