Это было жаркое, жаркое лето

— Ладно, ладно, завелся! — Чиж засмеялся. Они уже сидели в своей автомашине. — Что теперь, возвращаться и отпиливать им тупые башки?

— Ну, возвращаться-то, может и не надо, но впредь…

Ладно, хрен с ними, думай, что дальше делать будем? Насколько я понимаю, мы думаем об одном и том же? Столкнуть лбами всю эту погань? Две эти бешеные своры?

— Точно, — подтвердил Александр, запуская двигатель. — Сейчас осторожненько подъедем, спрячем где-нибудь машину, а дальше пешком. Тихо-тихо… Вот здесь, пожалуй… — Проговорил он вскоре, напряженно всматриваясь вдаль. — По идее, этот хренов особняк где-то там, за поворотом.

Загнав машину в реденький лесок и убедившись, что с дороги она не очень бросается в глаза, они все же срезали несколько больших веток изъятыми у бандитов ножами и прикрыли «Москвич» так, что теперь, чтобы суметь разглядеть его издалека, нужно было точно знать, где он находится.

— Надо же, какое удачное место для всяческих темных делишек выбрал этот Мышастый, — оценил Сергей, кивая на фундамент, заложенный на участке слева и на недостроенный дом с другой стороны. — Соседей, как таковых, практически и нет, только вон там… — Вдалеке возвышался с виду уже совсем готовый для жилья дом. — Да и то неизвестно, живут там сейчас или нет. И носа никто не сунет в его вотчину… Так, а теперь тихо. — Они пригнулись, и скрываясь за невысокими стенами какой-то замороженной стройки, пробрались до угла, откуда уже можно было ясно различить большой пустырь, раскинувшийся перед особняком, огороженным забором. По всей видимости, это был тот самый особняк, который они так долго искали и из-за которого уже проделали такой немалый путь. На пустыре, по краям которого начинался лес, расположились две вставшие раздельно группы автомашин. Возле каждой из этих групп стояли две противоборствующие банды, находясь в состоянии готовности к решительным действиям, несмотря на кажущуюся расслабленность и совсем не угрожающие позы. Многие курили, облокотясь на капоты, некоторые, судя по всему, травили байки, потому что до друзей периодически доносилось веселое ржание, в общем чувствовалось, что все чего-то выжидают.

— Ну вот… Та группа, что ближе к особняку, очевидно, ребята Бодрова, — прокомментировал увиденное Чиж. — Они приехали раньше. — А вторая, соответственно — Мышастого, которую пригнал этот, как его… Ворон Петрович.

— Все правильно, но что мы делать-то будем? — спросил Сергей. — Как бы нам половчее их стравить? Ведь если они договорятся между собой, представляешь, насколько усложнится наша задача? Нам что же, придется воевать сразу против двух напрочь отмороженных коллективов?

— Да, перспективка не очень-то, — признал Чиж. — Знаешь, уж здесь нам, во всяком случае, точно нечего делать.

Давай-ка, дружок, начнем пробираться во-он к той чаще, что с той стороны пустыря. Оттуда мы хоть сможем кого-нибудь при случае достать. — Он похлопал по автомату, который держал в руках…

— Ух… — отдуваясь, произнес взмокший Сергей. — Давненько мне по-пластунски ползать не приходилось. Нелегкая работенка, это я еще со времен своего славного боевого прошлого уяснил.

— Ничего, — ответил также изрядно запыхавшийся Чиж, — зато мы пока целы, незамечены, и посмотри, какой перед нами вид открылся.

Действительно, они лежали в очень удобном месте, скрытые от боевиков густым кустарником, зато лицевая сторона особняка лежала перед ними словно на ладони, открывшись для обозрения под некоторым углом. Чиж подготовил автомат к стрельбе одиночными выстрелами.

— Что задумал? — тихо спросил Сергей. — В кого хочешь?

— Тс-с-с. — Александр прижал палец к губам. — Ни в кого конкретно. Просто ждем пока.

Они с интересом наблюдали, как из «Вольво», принадлежащего, как они решили ранее, самому Лысому, неуклюже вылез массивный кряжистый человек, явно запарившийся в своем сером костюме, потому что поминутно утирал стекающий со лба пот. В руке он держал трубку сотового телефона — очевидно, продолжая вести какой-то важный разговор:

— Вот он я! — Повернувшись лицом к особняку, он несколько раз ударил себя массивным кулаком в грудь. Во втором был крепко зажат прислоненный к уху мобильник. — Вот он я, сам Бодров! Антон, покажись же и ты! Я хочу тебя видеть!

— Вот оно… — едва слышно прошептал Чиж и взял автомат наизготовку. — Сейчас, или никогда… — В одном из окон второго этажа появилась не менее массивная фигура, также сжимающая в руке телефон. Этот человек помахал рукой, вроде бы приветствуя первого, очевидно своего собеседника, который только что назвался Бодровым. — Мышастый!.. — выдохнул Чиж и быстро, одну за другой, выпустил три пули в сторону особняка. Со звоном посыпались осколки разбитого стекла, а фигура в окне то ли упала, то ли просто отшатнулась назад, и в наступившей на миг тишине раздался истеричный крик насмерть перепуганного Бодрова:

— Кто стрелял? Кто стрелял, мать вашу!.. — Его вопль был прерван серией ответных выстрелов со стороны особняка.